При этих словах Лекок и отец Планта переглянулись. Им обоим пришла в голову одна и та же мысль. Это наследство, о котором говорила мисс Фанси, все эти банковские билеты, составляли собой не что иное, как плату за услугу, оказанную Треморелю.

Однако сыщик хотел больше узнать об этой девушке.

— В каком положении, — спросил он, — эта девушка находилась до получения наследства?

— Ах, сударь, — отвечала госпожа Шарман, — в самом отчаянном положении. С тех пор как бросил ее граф и она проела все свои пожитки, она окончательно пала. А ведь какая это была комильфо! Вот что значит для женщины иметь разбитое сердце! А в последнее время она стала еще к тому же и пьянствовать, говорят, пила водку и пропилась до последней нитки. И когда, бывало, получала от своего графа деньги, — а он ей иногда присылал, — то, вместо того чтобы сшить себе лишнее платье, она швыряла их в обществе таких же выпивох, как и сама.

— А где она живет?

— Недалеко отсюда, в меблированных комнатах на Вентимильской улице.

— Отчего же она не здесь? — спросил в удивлении Лекок.

— Что делать, дорогой господин? Гнездо-то знаю, а до птички еще далеко. Сегодня утром, когда я посылала к ней свою девочку, птичка куда-то уже улетела.

— Черт возьми! Это… это меняет наши планы. Придется идти отыскивать ее самому.

— Будьте покойны. До четырех часов Фанси должна вернуться, и моя девочка уже ожидает ее у швейцара с приказанием немедленно доставить ее ко мне, не дав ей даже возможности подняться наверх.

— В таком случае подождем.

Но не прошло и четверти часа, как госпожа Шарман, прислушавшись, поднялась.

— Это шаги моей девочки на лестнице, — сказала она.

И уже было направилась к двери, как сыщик остановил ее за руку.

— Одно слово… — сказал он. — Как только начнется у меня разговор с этой девушкой, соблаговолите уйти к своей команде, так как то, о чем я буду говорить, вам вовсе не интересно.

— Слушаю, сударь.

— И смотрите у меня! Ни малейшего плутовства! Я знаю, что около вашей спальни есть маленький кабинетик, откуда слышно все от слова до слова, что здесь говорят!

Девочка отворила дверь в гостиную, и, шумя на ходу шелками, в комнату во всей своей красе вплыла сама мисс Дженни Фанси. Она негодовала.

— Это еще что такое? — воскликнула она на пороге, ни с кем даже не поздоровавшись. — Меня ищут, поджидают, чуть не силой волокут сюда, эта девчонка грубит!..

Но госпожа Шарман бросилась к своей бывшей клиентке, против ее воли обняла и прижала к сердцу.

— Милая моя, — сказала она, — вы сердитесь, а я рассчитывала, что вы меня же еще поблагодарите!

— Я? За что?

— Я готовлю для вас сюрприз. Я уж не такая неблагодарная. Вчера только вы оплатили свой счет, а сегодня я хочу вам сделать за это приятное. Идите же скорее, прыгайте до потолка от радости, вам представляется для этого великолепный случай. Я приготовила для вас громадной ширины плюш…

— Стоило меня из-за этого беспокоить!

— Шелковый, дорогая моя, по тридцать франков за метр. Что? Ведь это неслыханно, невероятно!

— Это в июле-то плюш! Да вы надо мной смеетесь!

— Позвольте мне вам его показать!