На серой‚ уже переставшей пить земные соки траве за несколько дней поднялись сотни юрт‚ были натянуты между крепко вбитыми кольями волосяные арканы – жели‚ чтобы гостям было к чему привязать своих лошадей. На специально сделанных очагах стояли огромные котлы для варки мяса и высились горы хвороста и сухого кизяка.

Эмиры‚ бии‚ батыры – вся степная знать съезжалась на той‚ ведя за собой надменных и равнодушных к человеческой суете верблюдов‚ завьюченных тюками с подарками для хана-победителя.

Вся степь превратилась в веселый базар. Перекликались оживленные голоса‚ ржали лошади‚ взлаивали на незнакомых людей собаки.

С нетерпением ждала приезда Едиге старшая жена Тохтамыша – Садат-Бегим. В темных ее глазах тревога и беспокойство. Не может она забыть ласк батыра‚ его крепкого сильного тела. Что из того‚ что обидел он Садат-бегим при последней встрече? Все готова забыть женщина‚ лишь бы вернуть свою любовь.

Откинув полог‚ закрывающий вход в юрту‚ беспрестанно поглядывала в степь ханша‚ ожидая караван батыра. И когда он наконец появился‚ она без труда угадала‚ что караван принадлежит любимому.

Едиге приехал в сопровождении родственников и друзей. Девять верблюдов везли подарки для хана и его жен. Но странно‚ он не повел свой караван туда‚ где стояли ханские юрты‚ а свернул к шатру‚ в котором жила байбиче Котан-Кунчек – мать Тохтамыша‚ выражая тем самым почтение самой старшей женщине Орды.

Все это видела Садат-бегим. Она знала‚ по степным обычаям батыр имел право так сделать‚ но этим самым он давал понять‚ что старшая жена хана достойна меньшего уважения чем его мать.

Несмотря на уязвленное самолюбие‚ Садат-бегим все-таки нашла возможность встретиться с Едиге вечером. Встреча была короткой. Всего лишь несколько слов сказали они друг другу‚ но их оказалось достаточно‚ чтобы высечь в душе женщины искры‚ от которых с новой силой вспыхнул пожар смертельной обиды и ненависти к батыру.

– Неужели мы расстались с тобой навсегда? – с надеждой и мольбой спросила Садат-бегим.

Едиге не захотел даже взглянуть на ее лицо.

– Да‚– сказал он. – Я ничего не повторяю дважды.

Та жестокость и твердость‚ с которой прозвучали слова батыра‚ были как удар. Садат-бегим поняла‚ что возврата к прошлому не будет. Погибла послед-няя надежда‚ и вместо нее родилась жажда мести.

Еще до похода Тохтамыша в русские княжества начала плести Садат-бегим сети против Едиге. Словно паук‚ спрятавшись в темном углу‚ растягивала она в юрте хана тонкие и липкие нити неприязни против батыра. Жгли слова‚ сказанные Едиге во время встречи в овраге. И однажды Садат-бегим словно походя сказала Тохтамышу:

– Мне порой кажется‚ что ты боишься Едиге…

Тохтамыш нахмурился. Ему‚ хану Золотой Орды‚ подобное было неприятно слышать‚ даже если это говорила собственная жена.

– Почему ты так говоришь?

– Не только я… – Садат-бегим опустила глаза. – Когда батыр входит к тебе в шатер‚ ты вздрагиваешь…

– Твой язык несет вздор…

Женщина погрустнела:

– Запомни‚ что я сказала‚ и проверь сам…

– Как?

Когда тебе доложат, что идет Едиге, посмотри, не дрогнет ли в твоих руках чаша с кумысом… И если этого не случится, считай меня лживой…