— Осторожно, справа! — резкое восклицание моего внутреннего голоса, вернуло меня к действительности.

Удар посохом. Мимо!

— Да с другого права!

Резкий взмах шестом и приятный хруст костей и логи о нанесении урона оповестили о том, что удар прошел как надо.

— Два шага назад! Скелет на шесть часов!

Резкий выпад острием шеста и попадание в пустоту, а сам я получил сокрушительный удар в щит, отбросивший меня на несколько шагов назад.

— Да не тычь ты острием! меж ребер твоя палка попадает! Работай как дубиной! Сейчас!

Встав на одно колено, я крутанулся вокруг себя разрезая посохом воздух. Удар и звук грохнувшегося тела, были мне наградой.

— На двенадцать! Мочи!

Удар словно выбивалкой для ковров, и во все стороны брызнули обломки костей рассекая кожу на оголенных участках тела.

— Вставай! Шаг назад! Еще!

Пол ушел у меня из-под ног, острая боль пронзила спину, перед глазами замелькали логи. Отмахиваюсь от них поднимаясь с холодного камня. Вскочил, опять очертив вокруг себя круг.

— Не останавливайся! — Гнусавит издали внутренний голос, — скелет на семь часов!

Удар попал по воздуху, и я пошатнулся, в зажатых шлемом ушах набатом гремел стук сердца, через который еле пробивался гнусный голосок внутреннего помощника.

— Назад! Назад!

Удар, еще удар, от усталости ноги не держат, начинаю спотыкаться на ровном полу. Удары сыплются все реже, и все бестолковее, не разу ни по кому не попал.

— Он здесь! Прямо перед тобой! Их главный!

Я зарычал, отбросил дурацкую палку и пригнувшись бросился вперед. Удар, последовавший за этим, резко выключил свет и отправил меня на экскурсию в нирвану…

— Какого хрена происходит? — Просипел я, очнувшись. Почему у меня так болит башка? Почему я ничего не вижу?

Разговор вокруг меня стих.

— У тебя шлем на голове, сними его.

Я безуспешно подергал его, чуть не оторвав себе уши.

— Заклинило! Снять не получается!

— Э-э-э, а в инвентарь пробовал убирать?

— Черт, твою мать, — я зло сплюнул, залез в инвентарь и спокойно убрал в него помятый шлем. Уши мгновенно счастливо расправились, обдуваемые ночным ветерком.

— Что случилось? Мы победили? Я хотя бы смог завалить того босса?

— Босса? А! Ту полумумию с парой мифриловых дубинок? Нет. Ты как по кумполу от него получил, поорал, помахал своим посохом, вроде даже какого-то скелета задел. Потом крутанулся, сломал посохом Альдии ногу, выключив ее из боя, прыгнул спиной прямо в ловушку, где благополучно и помер на стальных штырях. А затем, по словам Антонио, ты появился на камне возрождения, вскочил и стал снова махать посохом.

— Точно, вы так страшно вопили, прямо жуть, а потом отбросили посох в сторону, разогнались, врезались головой в дерево и потеряли сознание.

— Что? Дерево? Вот же сука!

Антонио от моего вопля испугано отшатнулся, прячась за спинами ужинающих сокланов.

— Что, опять твои мифические голоса в голове? — с невинным видом поинтересовался Майор, протягивая мне миску с кашей.

— Да много, вы, знаете! — огрызнулся я, вырывая миску, от которой к слову сказать, очень недурственно пахло какими-то экзотическими специями. И долго я провалялся? С башней что?