— У нас — я имею в виду, в Америке — говорят: либо пить, либо любить. Кроме того, за время, которое отсутствовал Уотсон, невозможно так нажраться и еще успеть заняться любовью.
— Почему же невозможно? — осведомился Дукалис. — А наш друг Казанова?
— Неужели вы были знакомы с этим красавчиком? — Лили заинтересованно уставилась на Толяна. — Это правда, что он мог… хи-хи… сорок раз за ночь?
Ответить Дукалис не успел, так как из кресла, где покоилось тело Уотсона, донеслось вполне различимое бормотание:
— Вот щас встану и все запишу! Че вы там говорите про любовь?
В конце концов Лили была выпровожена из квартиры на Бейкер-стрит, Уотсон уложен спать, а оперативники вместе с великим сыщиком еще раз наведались в «Нортумберленд», где в спокойной обстановке побеседовали с сэром Генри.
Наследник Баскервилей выписал на имя Холмса чек, сумма которого, судя по увлажнившимся от умиления глазам сыщика, заканчивалась не одним нулем, и выразил радость по поводу прикрепленной к нему охраны в лице опытнейшего мистера Дюка.
Попутно сэр Генри упомянул, что англичане, видно, не такие вороватые, как ему казалось: утерянный новенький штиблет был обнаружен в шкафу. Наследник Баскервиль-холла уверял, что о его приезде из Канады посторонние не знали и ничего подозрительного вокруг себя он не заметил.
Было решено, что завтра с утра Генри с Дукалисом поедут в Девоншир, где доктор Мортимер попытается познакомить оперативника с тамошними обитателями.
— Только давайте для конспирации будем называть моего ассистента, ну скажем, доктор Уотсон, — решил Холмс, — так будет удобнее.
— Только, ради бога, не позволяйте ему никого лечить, — вставил Ларин.
Затем, улучив момент, когда великий сыщик увлекся обсуждением премиальных, Андрей напомнил товарищу, чтобы тот подробно записывал все, что увидит, и пересылал письма на Бейкер-стрит.
— Только не вздумай как в ОРД[64] писать: «Несмотря на комплекс оперативных мероприятий… задания, поставленные лицам, находящимся на связи… не представилось возможным…» Ну и прочую чушь. Нам конечный результат нужен — взять Мориарти. И пожалуйста, не лезь сам в болота. Это только танки да «КамАЗы» грязи не боятся, а у нас здесь ни «воша», ни «гоу», ни тети Аси. Вляпаешься в какое-нибудь дерьмо — в век не отмоемся. Усек?
— Да ты чего, Андрюха? В первый раз, что ли? — обиделся Дукалис, задумчиво почесывая за ухом похрюкивающего от удовольствия сэра Лерсона. — Если что, он у меня вроде «Орбита» — защищает зубы с утра до вечера. Съел — и порядок!
— Получилось! Получилось! — Капитан Казанцев подхватил стул и закружился с ним по кабинету в ритме вальса, пока Плахов прятал свернутую куртку Ларина в шкаф и заваливал ее папками со старыми оперативными делами.
— Надо бы принять для сугреву, — заявил промерзший до мозга костей старший лейтенант.
— Если только чай, — помрачнел Казанова и поставил стул на место. — Заначку Георгича мы уже того… А денег у меня нет.
— У меня тоже, — в унисон с товарищем загрустил Плахов.
Перспектива отогреваться пусть горячим, но отнюдь не горячительным чаем показалась обоим оперативникам ужасающей.