— Возможно, — смело признала Катюша. — И все-таки почему ты не смог придумать пару слов для меня и позвонить?

Он наморщил лоб, думая.

— Потому что… Кать, потому что ты для меня не просто красивая девушка, ты для меня в первую очередь та самая Катька Романова, которая была моим другом с первого класса. И именно ею ты останешься, даже если будешь неправа или станешь вести себя некрасиво. Например, начнешь мне врать. Даже если ты, самый честный и искренний человек, начнешь врать. Понимаешь?

— Да… наверное, понимаю. Я тоже немного запуталась, Слав. Ты знаешь, что я была влюблена в тебя несколько лет?

— Догадывался, — он улыбался смущенно. — Сложно было не догадаться, когда ты так смотрела. А ты знаешь, что я рассмотрел тебя только после того, как почувствовал — ты нужна другому, еще пара секунд промедления, и больше я того взгляда не увижу.

— Догадывалась, — Катюша тихо рассмеялась, почему-то совсем не чувствуя смущения от такого обнажения самого сокровенного. — Ты хочешь сказать, что никогда не испытывал ко мне настоящей влюбленности? Только реакция схватить то, что ускользает?

— Совершенно мимо. Влюбленности не было, но всегда была настоящая привязанность. Она, если уж честно, намного важнее любой влюбленности, потому что уже выдержала испытание временем и лет через десять сохранится. Ты можешь как угодно вырядиться или включить какую угодно стервозность, но для меня все равно останешься самым порядочным человеком. Именно поэтому я и решил попробовать — быть может, в жизни с такими близкими людьми и надо оставаться? Перед которыми не надо из себя что-то корчить или которым плевать, своя ли у тебя машина и как скоро тебя повысят в должности. Я был абсолютно уверен в том, что просто обязан попробовать.

— Теперь ты в этом не уверен?

— Ой, да брось… Теперь-то зачем скрывать? У нас с тобой прочная и давняя любовь близких друзей, а романтика и страсть у тебя явно с другим. Или только у него к тебе?

На этот вопрос Катюша вот так сразу и однозначно ответить не смогла:

— То есть между нами всё?

— Ага, — он рассмеялся. — Еще сделай вид, что я жестоко тебя бросил. Заморочил голову и побежал дальше, не оглядываясь. Можешь даже поплакать пару дней — какой я жестокий негодяй. Но правда в том, что между нами ничего и не начиналось, уж не знаю почему. И давай уж честно, мне эта роль тоже не нужна — быть каким-то оттенителем Игоря Валентиновича, чтобы он на моем фоне выглядел совсем уж феерическим мачо.

Кате стало совсем смешно:

— Ой, то есть и у тебя проблемы с самооценкой? Это вирус какой-то?

— Моя самооценка ни при чем. Как раз все совсем наоборот. Я не хочу участвовать в каком-то турнире, где меня с кем-то сравнивают, сопоставляют. Вот посмотри мне в глаза и скажи, что ты нас не сравниваешь. Зная тебя, даже предположу, что ты какой-нибудь рейтинг по баллам составляла.

— Не было такого! — Катюша чуть заметно покраснела. — Хотя ты прав. Пока я думала, что ты мне нравишься, он незаметно нравился мне все сильнее. А я будто бы ждала, когда за меня кто-нибудь решит и не оставит выбора.