Каждая поездка на работу из Москвы вызывала ассоциации опасности. Название «Голицыно» вызывало дрожь. Отправляясь до Жаворонков, он даже старался не садиться на голицынскую электричку.

Зимой того же года он перевелся во Всесоюзный трест конных заводов и ипподромов. Стал чиновником. И зажил вроде бы другой жизнью.

Прошлое стало покрываться серой дымкой забвения. Какие теперь могут быть опасные шалости с детьми? Он же серьезный взрослый человек. Летний отпуск 1985 года он провел на Черном море в Пицунде. Валялся на пляже, даже поглядывал на загорающих женщин. На детей, впрочем, тоже поглядывал, но особенно не волновался. Был паинькой, как иногда в школе. Его никто не ругал, и он чувствовал себя хорошо.

Но потом снова осень, дожди, бумажная рутина. Он начал тосковать по практической работе, по лошадям, теплым и доверчивым.

А главное — одинокие бессонные ночи. Бесконечные ряды мальчиков, подростков с нежными телами, чистыми, еще не расписанными острыми лезвиями. Они мучили его своей недоступностью, и психопат в бешенстве кусал подушку.

10 января 1986 года Головкин возвращается на Московский конный завод № 1 и больше отсюда не уйдет. Знакомые окрестные леса уже не пугали, не вызывали неприятных воспоминаний. Только приятные. И, поглаживая крупы лошадей, он мечтал о детских телах уже в более практическом плане. В частности, купил себе в Жаворонках новый охотничий нож и опасную бритву. Он ею брился и точил лезвие ежедневно.

18 апреля он был переведен на должность старшего зоотехника-селекционера. Это была хоть и тяжелая работа, особенно в зимне-весенний период, когда кобыл осеменяют и когда появляются на свет жеребята, но зато труд сексуального характера. Головкин был счастлив. К тому же он получил новую служебную квартиру при МКЗ № 1.

На следующий день, 19 апреля, была суббота, и Головкин отметил эти события. К приятным изменениям в своей жизни он добавил изменения, квалифицируемые по статье 102 тогдашнего Уголовного кодекса. Умышленное убийство с отягчающими обстоятельствами.

...Сергею П. было пятнадцать лет. Он часто приезжал из Долгопрудного, где жил с родителями, в Катуар к бабушке и дедушке. В тот день он приехал с матерью. Мальчишка был непоседливый, самостоятельный. Имел в Катуаре друзей.

Весной в лесу самое интересное занятие — собирать березовый сок. В тенистых участках еще лежит снег, лишь кое-где пробивается молодая травка, цветочки. Деревья стоят безлистные, но в березах уже бурлит проснувшаяся жизнь. Надрежешь правильно кору, подставишь банку. Часа через три, глядишь, уже полная.

Пообедав, Сергей выкатил из сарая старый «Орленок», укрепил на багажнике сумку с тремя банками. Заехал к приятелю. Но тому надо было делать уроки. Мог освободиться позже. Поэтому Сергей поехал в лес один.

Ему казалось, что если он установит банки под тремя соседними березами, то они будут наполняться медленно. Поэтому он решил установить их в разных местах. К тому же был резон, что если в одном месте кто-нибудь сопрет сок, то в другом он наверняка сохранится.

Установив банки, юный сборщик вернулся, покатался по поселку. Поехал проверить добычу. В первую банку натекло неплохо. Во вторую похуже. Сергей расширил перочинным ножиком надрез. Осталась третья банка.