– Да, и при этом облепила тебя как вторая кожа, – оскалив зубы, возражаю я. – Ты не можешь вытворять подобное дерьмо здесь. Это тихий район, где живут семьи, а не стриптиз-клуб твоей сестры.

– Я на заднем дворе! – рычит она, и черты ее лица напрягаются. – Кому какое дело, как я одета?!

– Их женам есть дело!

Она выгибает бровь, а ее грудь вздымается от сердитого сопения. Я смотрю ей в глаза и пытаюсь успокоиться.

– Жены в этом районе не любят фифочек, которые всем своим видом дразнят их мужей, понимаешь? – объясняю ей.

Но Джордан только смеется в ответ, словно не верит, что я действительно это сказал.

– Да уж… – она кивает, делает глубокий вдох, а затем поднимает подбородок и смотрит на меня в упор: – Знаешь, дело в том, что в твоей юности все было по-другому, но это было ВОСЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ ЛЕТ НАЗАД! – выпаливает она.

– Вообще-то двадцать.

– Но сейчас, – продолжает Джордан, – женщина не несет никакой ответственности за поведение мужчины. – Ее взгляд прикован ко мне, а на лице появляется небольшая усмешка. – И если кому-то хочется на меня поглазеть, я не могу ему помешать. А если он захочет уединиться и немного помочь себе, то я об этом никогда не узнаю. Так что это не мои проблемы!

Я сжимаю кулаки. Чертова негодница.

Мне трудно даже вздохнуть, но мы продолжаем прожигать друг друга взглядами.

Она права.

Понимаю: Джордан не делает ничего плохого. Мне просто…

Мне не нравится, что он смотрит.

На нее.

Через несколько секунд я прихожу в себя и выпрямляюсь, радуясь, что возвышаюсь над ней сантиметров на пятнадцать.

– Во дворе работает Коул. Или я. Поняла?

Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и иду к газонокосилке.

– Да, папочка, – доносится до меня ее тихий, ласковый голосок.

Я зажмуриваю глаза на несколько секунд, пытаясь сдержаться, потому что впервые в жизни моя рука так и чешется дать кому-то по заднице.

Мы с Пайком не разговаривали после вчерашней перепалки. Я отказываюсь называть это ссорой, потому что едва знаю его, так с чего бы нам ссориться?

А еще со вчерашнего дня я не разговаривала с Коулом, но почему-то это меня не беспокоит. Так и живем. Он решил вчера помочь другу с машиной, а когда вернулся домой, я уже разливала напитки в баре, а утром решила поспать подольше, потому что не хотела видеть Пайка, и приоткрыла глаза лишь на мгновение, когда Коул чмокнул меня в щеку на прощание перед уходом на работу.

Правда, все утро не могла найти себе места от беспокойства. Почему Пайк на меня злился? Мне казалось, мы прекрасно ладим. К тому же я не сделала ничего плохого, а всего лишь косила гребаную траву. А он набросился на меня так, словно я загораю топлес на лужайке перед домом, мимо которого носятся шестилетние дети на велосипедах.

Пайк такой непостоянный. И совсем не похож на своего сына, который никогда ничего не воспринимает всерьез.

Коул сегодня поехал на работу с одним из своих друзей, а машину оставил мне, чтобы я смогла добраться до библиотеки. Но сначала я заехала на работу к Пайку, чтобы отдать контейнер с обедом, забытый им дома. Выбравшись из машины и посмотрев по сторонам, понимаю, что тут больше народу, чем было в прошлый раз.