Вивьен даже удивилась, когда ноги её послушались и поспешила вслед за королевой.

Её величество молчала, соответственно, не решалась нарушить тишину и Вивьен.

Они воспользовались подъёмником и оказались на вершине башни. У Вивьен перехватило дыхание. В этой части дворца она не бывала прежде, башня стояла над обрывом. Над пропастью.

Подойдя к самому краю, королева выбросила вперёд руки и крохотное бездыханное тельце переворачиваясь в воздухе устремилось вниз. Вслед за ним жалобно пища бросилась вторая мышь.

Алиса Ингеборга III замерла, словно обратилась в статую.

Её стройный силуэт на фоне багрового закатного неба казался таким же первозданным, как сама стихия. Королева оказалась намного сильнее и проницательнее, чем сразу сумела разглядеть Вивьен.

Наконец, её величество приказала ей приблизиться.

У Вивьен дыхание спёрло, когда оказалась на самом краю, рядом с Королевой Драконов.

– О чём ты думаешь, глядя на это? – королева взмахнула рукой.

Вивьен проследила её жест.

Перед ней простиралась родная Гаэлия.

Утопающая в зелени, изрезанная голубой сеткой рек. Домики с остроконечными крышами из красной черепицы, кусты жимолости и жасмина, их аромат долетает даже сюда. У горизонта кромка океана, в который стремятся все бурные, полноводные реки. Ясные, как небо, голубые глаза озёр… Никогда ещё родина не казалась Вивьен такой прекрасной.

– Это восхитительно, ваше величество, – тихо ответила Вивьен. – Глядя на Гаэлию отсюда я горжусь тем, что являюсь уроженкой этого края.

Королева скупо усмехнулась.

– Если бы ты хоть раз попробовала сорваться с обрыва, сложив крылья, а потом взмыть к самым небесам… Поля Гаэлии похожи на шахматную доску, – задумчиво проговорила она. – Ты играешь в шахматы, Вивьен?

Королева впервые обратилась к ней по имени.

– Да, ваше величество, – сказала она. – Отец обучил меня, когда была совсем ребёнком. А ещё у нас была шахматная комната в Пансионе. Я часто бывала в ней, когда родителей не стало. Сидела за доской часами и думала о том, что отец никогда не узнает о моих успехах, не порадуется вместе со мной тому или иному удачному ходу. Простите меня, я отвлеклась.

– Я сама спросила тебя, о чём ты думаешь, – сказала королева, пожав плечами. – И мне приятна твоя честность.

Она помолчала и добавила:

– Значит, ты понимаешь, что иногда приходится пожертвовать пешкой или несколькими фигурами, для того, чтобы прийти к цели.

Королева положила руку на плечо Вивьен. Сразу закружилась голова.

Слова Алисы-Ингеборги о том, каково это, сорваться с обрыва вниз внезапно обрели иной смысл. Колени вмиг ослабли, а сердце ухнуло в пятки.

– А знаешь, о чём думаю я, глядя на это? – продолжала королева, не замечая замешательства Вивьен. – О том, что на мне лежит ответственность за Гаэлию и всю Драконью Империю. За каждого в отдельности и всех вместе. Меня учили думать так с колыбели. А ещё я думаю о том, что я не справляюсь.

– Что вы такое говорите, ваше величество? – ахнула Вивьен. – Годы вашего правления зовут началом Золотого Века нашей истории. Как это, не справляетесь? Вы добились невозможного…