Вот и сейчас мы месили новый соус, когда в кухню забежал растерянный Денис.

– Петров пришел! – нахмурился он, подобрался весь, а я вместе с ним. Хорошее настроение сменилось плохим предчувствуем. Словно поняв мое состояние, насупился и Тимофей. Стянул с головы колпак, положил на свободное место на столе и взял меня за руку. Мальчик отказался оставлять меня одного, поэтому взял за руку, сжал мои пальцы. Так мы вместе и вышли в зал, где за одним из столов сидел Виктор Сергеевич и отчитывал Людмилу, которая молча выслушивала критику в свой адрес. А мужчина меж тем разошелся не на шутку, стал голос повышать! И это в моем заведении!

– Я сейчас буду ругаться! – предупредил Тимофея.

– Я маме ничего не расскажу, – парировал он в ответ.

Так мы к столику и подошли.

– Умничать, Виктор Сергеевич, будешь на своей территорией, – сказал, садясь за стол и усаживая рядом с собой Тимофея, – а у меня попрошу вести себя прилично.

– А как же прилично себя вести, если эта… – тут он скосил глаза на ребенка, что с интересом его рассматривал, и попробовал подобрать более приличное слово, – пигалица отказала моему племяннику.

Тут мы с Людмилой переглянулись. Ни она, ни я не могли понять, кому отказал девушка, а главное, что это за племянник такой. Родственников у Петрова было море, всех он пытался устроить к себе, порой из этого даже выходил толк, чаще, естественно – нет. Работу он любил и этого требовал от других, правда, в зарплате всегда обижал и обижал конкретно так, что даже не понятно – ты ли пахал весь месяц со всеми сменами или нет.

– Не понял, – признался.

– А что не понятного? – усмехнулся Петров и кивнул головой в сторону выхода, а там…

– Ах вон оно что?! – рассмеялся, отсылая своего верного и надежного работника куда подальше, ибо нечего ей смотреть на мужские разборки. И Тимофея хотел с ней отправить, да тот мужественно нахмурился, прямо как я.

А к нам за столик боязливо шел тот, кто петушился в компании друзей. Ему я обещал кое-что отрезать, и отрежу. Видимо, такие люди иначе и не понимают.

Парень смотрел на меня с опаской, на родственника даже не косился, целиком и полностью был поглощен своей безопасностью, а оно и правильно, ведь с кухни стали показываться лица моих работников, которые смотрели на молодого человека совсем не дружелюбно. Та же Варвара! Она с тесаком вышла вперед, намекая, что ее идея все еще в силе, и отступать она не намерена.

– Это Захар, – представил нас Петров, но, видимо, понял, насколько мне плевать. – Его обидел твой работник.

– Его обидят еще раз, если он отсюда не выйдет! – грозно произнес, сложив руки на груди. За мной повторил Тимофей, смотря на нового человека своими детскими, но далеко не добродушными глазами.

– А что так? – не понял Виктор Сергеевич.

Теперь пришла моя очередь подбирать слова, потому что ребенок значительно корректировал наши словесные перепалки. Не было бы его, хорошее словцо бы добавил, а так превращаюсь в самого настоящего парламентера.

– Вот если бы он прилично себя вел и не предлагал разного вида пошлости, мой бы работник себя вел прилично. А когда дело касается чести и достоинства, тут уж кто как может, так и отстаивает.