Так что я держался, время от времени тыкая себя в ладонь кинжалом и молясь Создательнице, чтобы этот пожар стих, а обломки, за которыми прятались от жара солдаты, сами не вспыхнули, как дома, из которых они и были взяты. Знаю, что глупо обращаться к ней на земле Зелона, но когда стена пламени стала ниже, а бушующий ветер стал стихать, я не мог не поблагодарить её за спасение остатков отряда.

Мы победили, а погребальный костёр, сделавший бы честь и Тёмным временам – был достоин Маро.

Выжили все. Удивительно и впору снова думать о милости создательницы: ни одного задохнувшегося в этой огромной печи, ни одного погибшего от ран. Лишь двое самых тяжёлых ещё не пришли в себя к утру. А выжившим пришла пора думать – что делать дальше?

– Тонму старший лейтенант, разрешите обратиться?

Я обернулся на тихий голос. Пламит. Сажу и кровь с лица он смыл остатками воды из фляги, вот только осунувшееся лицо и ввалившиеся глаза без слов говорили, что сражение далось ему нелегко.

Ну, если он хочет так официально… Выпрямился, расправляя плечи и кивнул:

– Разрешаю, тонму старший сержант.

– Прошу разговора без чинов, тонму старший лейтенант.

Оглядев бойцов, что бродили по площади, продолжая что-то выискивать, развернулся и, огибая туши, двинулся прочь. Как мы здесь скакали ночью? Остановился я лишь шагах в десяти от укрепления. Здесь нас уже не слышат бойцы, а вонь сгоревших тел и туш от края площади ещё можно терпеть.

– Лэр…

Обрываю его:

– Проще…

У меня тоже не так много сил осталось. Маги крепче простых людей, но и досталось мне больше и я сейчас не о физической усталости, а о текущем по жилам расплаве. Сержант кивает и сообщает то, над чем я и сам думал:

– Командир давильщиков никудышный: не слышит ничего и сказать ни слова не может. Значит, вы старший. Что делать дальше будем?

– А есть выбор? Разворачивается и уходим.

Замечаю, как выдыхает сержант и как разглаживается его лицо. Качаю головой:

– Думал я потащу вас дальше?

– Уж больно вы решительны были эти дни. Как удила закусили.

Не желая и дальше говорить об этом, отрезал:

– Отомстили. Так, как не каждому удаётся. Чего ещё желать?

– И то верно. Там глядишь, удастся ещё и возле крепости кого перевстретить.

Я кивал, слушая заливающегося словами сержанта. А что я мог ему ответить? Если желал бы непременно умереть, то перед приказом Гвардейцу набрал бы ядовитой маны под завязку. А я не стал этого делать. Можно говорить, что забыл, не подумал… Вот только мне самому, вспоминая кристальную ясность мыслей в трансе Сах, кажется это сомнительным. Почему я, потратив все запасы своей родной маны на безопасное смешивание с ядовитой, не заполнил резерв до конца? Испугался? Не захотел умирать? Не решился снова пережить то сводящее с ума ощущение раскалённого шара в груди? Трус!

– Тонму…

Сержант осёкся от моего взгляда и я на миг прикрыл глаза, делая над собой усилие. А затем коротко приказал, раз уж Пламит вернулся к уставу:

– Говорите, тонму старший сержант.

– Кхм. Отдайте приказ, что делать с телами.

– Доложите о числе погибших.

Можно на миг заглянуть в Сеть, сосредоточится только на площади и узнать это самому, но к чему?