— И что?

— Этого здесь не было.

— Какая странная снежная стенка, — услышали они восклицание подъехавшей Лены.

Стенка была действительно странная. Было такое впечатление, будто кто-то гигантским ножом срезал снег в этом месте. Пикантности ситуации добавлял вид здоровенной щепы оставшейся от попавшей на линию среза сосны, стоявшей несколько поодаль.

— Что такое? Что, привал? — затараторила подъехавши неугомонная Юля, — А что так ра… о! Эскарп!

— Сброс… — поддакнула Эля, с интересом разглядывавшая фактуру снежной стены. На ней великолепно были видны разные слои ранее выпавшего снега.

— Самое время пополнить реестр гипотез, — заметил Николай, и тут же выдал «на гора» одну из них.

— Ка-а-ароче: на Полигоне проводят эксперимент. Он вызывает сильное землетрясение и небольшой ураган… или, произошедшее сильное землетрясение, расстраивает эксперимент на Полигоне и это расстройство порождает микроураган, под который попадаем мы.

— По первому ты хватил… такой эффект может породить только подземный ядерный взрыв с выходом на поверхность… Второе более вероятно.

— Ну тебе виднее, — уважительно заметил Николай, — ты там работаешь.

— Маленькая неувязочка, — встревает Эля в дискуссию, — то, что мы ощутили тянет не более чем на пять баллов по силе толчка, а вот это, — Эля для убедительности махнула лыжной палкой вдоль стены, — образуется при толчках не менее чем в восемь баллов.

— И к тому же, откуда землетрясение даже в пять балов в сейсмически мёртвом районе? — поддела Юля.

— Всякая пакость, рано или поздно может случиться. И случается, — вставил своё мнение Владимир. Хоть и прозвучало это из его уст как шутка, но шуткой не выглядело.

Юля было открыла рот, но промолчала. Всем было известно, что у Владимира весьма богатый опыт по борьбе с редкими, но зловредными случайностями. И что-то говорить по этому поводу было бы неуместно и бестактно.

— Кстати, Эля, откуда у тебя такие познания о землетрясениях? — решила таки спросить Юля.

— Я родилась и выросла на Чёрном море, там трясёт минимум раз в год. Мы уже давно там привыкли «на глаз» силу толчка определять. Да и любопытство удовлетворяем каждый кто как может. А потом друг друга просвещаем. Вот и знаем.

— Ладно, — сказал Михаил, отстёгивая лыжи, и сбрасывая в снег рюкзак, — привал до тех пор, пока не проложим дорогу наверх.

Через двадцать минут стенка была успешно форсирована. последним должен был вылезать Николай. Но он вдруг подпрыгнул и на несколько минут исчез со словами «подождите, я сейчас!».

— Что, поприжало? — понимающе спросил Михаил, когда он вылез таки наверх.

— Не, я к той сосне бегал.

— И нахрена?! — изумился Михаил.

— А то, что нет её там!

— Как так нет?!

— Второй половины нет. Должна лежать прямо под щепой, а даже следов нет. Как будто и не было.

— Может кто утащил?

— Были бы следы, а их нет. А щепа свежая.

— Чушь какая… — возмутился Михаил.

— Вот я о том же! — Неопределённо сказал Николай одевая рюкзак. Владимир и Михаил недоумённо переглянулись.

Видимость всё также была никудышная и через два часа блужданий по лесу, по неожиданно глубокому и пушистому снегу, Юрий был вынужден признаться, что заблудился.