— Хочется надеяться, — ответила Ирена и отложила меню. — Хотя за все эти годы я не раз наступала на эти грабли.

Она чуть заметно покачала головой. Фэй подалась вперед.

— Что скажешь, не заказать ли нам игристого?

Ирена, с улыбкой кивнув, жестом подозвала официантку, которая тут же подошла и приняла у них заказ.

Когда подали шампанское, Фэй осторожно отпила глоточек, раздумывая, как лучше начать. Прежде чем она успела что-либо сказать, Ирена откашлялась.

— Ходят слухи, что «Ревендж» пытаются захватить.

В животе у Фэй что-то перевернулось. Ясное дело, Ирена уже обо всем знает.

— Так и есть. Я не знала, что именно тебе известно…

Ирена пожала плечами, сняла очки и положила на стол.

— Деталей не знаю, пока отдельные слухи.

Фэй отставила бокал.

— Все началось некоторое время назад с покупки отдельных акций. Однако они продолжаются с такими интервалами, что мы начали замечать определенный паттерн — видимо, за всем этим стоит один и тот же покупатель.

— И ты понятия не имеешь, кто же это?

— Нет. Скупка тщательно замаскирована через подставных покупателей. Но мы вовсю расследуем дело — и найдем ответ. Проблема лишь в том, что на это потребуется время, а я не знаю, сколько его у нас.

— И ты волнуешься, что и я продам свою долю?

Официанты принесли пиццу и поставили ее на подставку посреди стола. От нее исходил восхитительный запах. Щедрый слой икры уклейки, крем-фреша и красного лука. Обе женщины взяли по куску дымящейся горячей пиццы. Однако Фэй не могла до конца сосредоточиться на еде. Она оглядела сидящую перед ней женщину — светскую, утонченную, в каком-то смысле по-прежнему непостижимую.

— Не могу понять, почему остальные надумали продавать, и хочу удостовериться, что ты намерена сохранить за собой свой пакет.

Ирена была крупнейшим акционером после самой Фэй, и если б она продала свои акции, это привело бы к катастрофе.

— Ко мне никто не пытался подкатить. Пока. Наверняка потому, что все знают: мы с тобой друзья и я тут же сообщу тебе. Но я даю тебе слово, что не намерена продавать свои акции.

— Для меня большое облегчение слышать такое, — ответила Фэй и взяла еще кусок пиццы.

Откусив, она запила ее шампанским. Вкус был божественный.

«Ты и вправду собираешься все это съесть?» — раздался у нее в голове голос Яка. Нахмуренный лоб. Гримаса отвращения на лице. В первые годы после рождения Жюльенны он постоянно попрекал ее внешним видом и весом. Что бы она ни предпринимала, Як всегда оставался недоволен.

Теперь Фэй позволяла себе есть все, но не всегда, старалась как можно больше двигаться, а ее прежняя неуверенность сменилась гордостью за свое тело. Как ни верти, оно произвело на свет Жюльенну.

Уверенность в себе — одна из многих вещей, которые она отвоевала назад у Яка.

— Что еще вы делаете? — спросила Ирена, глядя на нее. — Эта женщина…. как бишь ее зовут… Керстин — она приехала с тобой в Швецию?

— Да, Керстин здесь, и она работает днем и ночью, пытаясь разобраться, что же происходит. Вчера мы переговорили с несколькими инвесторами, чтобы убедить их не продавать.

— Надеюсь, не рассказывая ничего об угрозе? — Ирена строго посмотрела на нее, тоже потянувшись за вторым куском.