– В последнем я не уверена.

– А почему бы и нет? – Мандамус напряженно улыбнулся. – Восемь десятилетий значат меньше, чем сорок. В любом случае мы вынуждены обращаться с ними вежливо – куда вежливее, чем во времена Илии Бейли. Если хотите знать, эту ситуацию создала политика Фастальфа.

– От чьего имени вы говорите? От имени Амадейро, который теперь вынужден быть вежлив с поселенцами?

– Нет, от имени Совета.

– Вы – представитель Совета?

– Официально нет, но меня просили информировать вас… неофициально.

– А если я повидаюсь с этим Поселенцем, что дальше? Чего он от меня хочет?

– Как раз этого мы не знаем, мадам. Мы рассчитываем услышать это от вас. Вы увидите его, узнаете, чего он хочет, и сообщите нам.

– Кому это – нам?

– Как я уже говорил – Совету. Поселенец будет у вас сегодня вечером.

– Вы, кажется, считаете, что у меня нет иного выбора, кроме как стать информатором?

Мандамус встал, явно закончив свою миссию.

– Вы не будете «информатором». Вы ничем не обязаны этому Поселенцу. Вы просто сообщите своему правительству, как честная аврорская гражданка. Вы же не хотите, чтобы Совет предположил, что ваше солярианское происхождение в какой-то мере разжижает ваш аврорианский патриотизм.

– Сэр, я аврорианка в четыре раза дольше, чем вы.

– Не спорю, но вы родились и выросли на Солярии. Вы необычная аномалия, аврорианка чужеземного происхождения, и этого не забыть. И это особенно справедливо, поскольку Поселенец хочет видеть именно вас, а не кого-нибудь другого на Авроре, именно потому, что вы солярианского происхождения.

– Откуда вы это знаете?

– Предполагаем. Он назвал вас «солярианской женщиной». Мы хотим знать, почему это имеет для него значение – теперь, когда Солярии больше не существует.

– Спросите его.

– Мы предпочитаем спросить вас… после того, как вы спросите его. А теперь я прошу разрешения оставить вас и благодарю за гостеприимство.

Глэдис холодно кивнула.

– Даю вам разрешение уйти с большей охотой, чем предлагала вам свое гостеприимство.

Мандамус пошел к двери, за ним вплотную шли его роботы. На пороге он повернулся.

– Чуть не забыл…

– Да?

– Фамилия поселенца, как ни странно – Бейли.

Дэниел и Жискар с присущей роботам вежливостью проводили Мандамуса и его роботов за пределы территории поместья и, поскольку уже были снаружи, обошли эту территорию для уверенности, что низшие роботы на своих постах, и обратили внимание на погоду – облачно и чуточку холоднее, чем полагалось бы по сезону.

Дэниел сказал:

– Доктор Мандамус открыто признал, что Поселенческие Миры теперь сильнее Внешних. Я не ожидал от него этого.

– Я тоже, – сказал Жискар. – Я был уверен, что Поселенцы выросли в силе по сравнению с космонитами, потому что Илия Бейли много лет назад предсказывал это, но я не мог сказать, когда этот факт станет ясным Аврорскому Совету. Мне казалось, что социальная инерция будет держать Совет в полной уверенности в превосходстве космонитов еще долго после того, как это превосходство исчезнет. Я только мог рассчитать, как долго продлится это заблуждение.

– Я поражен, что партнер Илия предсказал это так задолго.