– Все равно сомневаюсь я что-то… – упорствовал князь. – Мы ведь первоначально планировали оставить одну штучку на поле боя, в сильно покореженном виде. А ты все переиграл, причем без согласования с нами. Преподнес на блюдечке с голубой каемочкой… Я бы на месте супостатов задумался!
– Эх, Леша, – махнул я рукой, – ты себе пока еще не слишком четко представляешь уровень шпионажа, как военного, так и промышленного! Ты здесь все-таки меньше года, а я почти четыре отпахал! Детский сад тут! Пару недель назад какие-то умники особливо хитрый заход сделали – казачков моих, дружинников, тех самых, что в испытаниях участие принимали, подпоили и шантажом пытались через них «Суперединорог» добыть. Как потом мой начальник СБ Лобов выяснил – умники эти нашими злейшими друзьями-немцами оказались!
– У нас же с ними дружба вроде? – усмехнулся Алексей. – День свадьбы цесаревича с Мореттой уже назначен. Ники с Вилли в десны целуются…
– Как видишь – дружба дружбой, а тапочки врозь!
– Так и чем дело-то закончилось, с немцами этими? – заинтересовался Алексей.
– Да продали им второй экземпляр станкача. На этот раз за две штуки фунтов! – усмехнулся я. – Только этими двумя продажами я почти полностью отбил все вложенные в конструирование пулеметов деньги!
– Ну, ты и барыга! – рассмеялся Алексей. – Ладно, шутки шутками, однако через месяц отплытие! Ты про мои последние просьбы не забудешь?
– Леша, ну как можно? Сделаем все, что от нас зависит!
Интерлюдия[235]
Письмо Рукавишникову А.М. от инженера Костовича И.С.[236]
«Милостивый государь Александр Михайлович!
Спешу обратиться к Вам, ибо мне на днях достоверно стало известно, что на Ваших нижегородских заводах налажено изготовление моторов по типу внутреннего сгорания Отто – самых выдающихся в наше время. Я имел возможность осмотреть автомобиль, изготовленный Вами для великого князя и генерал-адмирала Алексея Александровича. И я до глубины души потрясен и восхищен полученными вами результатами! Без лести должен сказать, что Вы, на мой взгляд, несомненно, самый выдающийся инженер России! И даже, что весьма вероятно, во всей Европе нет никого, кто мог бы сравниться с Вами! Менее трех фунтов веса машины на мощность в одну лошадиную силу! И при столь малых размерах всей конструкции! Это просто фантастическое достижение! Поверьте, я знаю, что говорю: в настоящее время мной спроектирован и окончен постройкой бензиновый двигатель мощностью в восемьдесят лошадиных сил, вес всех частей которого на одну лошадиную силу составляет около девяти фунтов, и до сих пор я считал, что никто во всем мире не подошел и близко к такому[237].
Вы гений, Александр Михайлович! Гений, хотя этого пока еще никто не понимает! Я вынужден это написать, невзирая на то, что Вы превзошли меня, опередив в тех начинаниях, которым я отдал много лет своей жизни. Хотя мне и горько это писать, но это правда.
Но не только искреннее восхищение Вашим талантом побудило меня прибегнуть к обращению к Вам.
Также от весьма уважаемых людей, например от г-на Менделеева, состоявшего некогда членом технической комиссии по рассмотрению моего проекта управляемого аэростата, мне с большой надежностью известно, что Вы не только непревзойденный радетель технического и научного прогресса, но также и настоящий, непоказной патриот России.