Выпалив эту страшную правду, Селена вдруг сняла с шеи Глаз Элианы и вложила в ладонь Шаола:

— Носи не снимая. Он убережет тебя от бед.

Весь бледный, Шаол растерянно мотал головой:

— Селена, я не могу…

— Меня не заботит, возьмешься ли ты сам за поиск Ключей, но кто-то должен знать об их существовании. Кто-то, помимо меня. Все доказательства найдешь в подземной гробнице.

— Селена… — прошептал Шаол, хватая ее за руку.

— Слушай, — повторила она. — Если бы ты не убедил короля отправить меня за море, мы могли бы заняться их поисками… вместе. Но теперь…

Капитан судна прокричал, что до отплытия осталось ровно две минуты.

И тогда Селена совершила на редкость опрометчивый поступок. Пожалуй, самый опрометчивый поступок в ее жизни. Встав на цыпочки, она зашептала Шаолу на ухо. Это были слова, объяснявшие, почему ей нужно уплыть в Вендалин и почему она сказала, что обязательно вернется. А когда до него дойдет смысл ее слов, он навсегда ее возненавидит.

— Что все это значит? — растерянно спросил Шаол.

— Потом поймешь. — Селена грустно улыбнулась.

Она тряхнула головой, зная, что дальнейшие ее слова будут еще большим безрассудством. И все-таки она их произнесла:

— Когда ты все поймешь, вспомни… обязательно вспомни, что для меня это никогда не создавало никаких различий. Никогда не меняло моего отношения к тебе. Я бы и сейчас выбрала тебя. Я всегда буду выбирать тебя.

— Селена, я совершенно ничего не понимаю. Объясни хоть что-то.

Но времени уже не было. Селена покачала головой, готовая подняться на корабль.

Шаол шагнул к ней. Всего один шаг.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

Селена подавила рыдания, угрожавшие вырваться наружу.

— Прости меня, — сказала она, надеясь, что он вспомнит эти слова позже.

Позже, когда все узнает.

Пора. Бросив прощальный взгляд на Шаола, Селена поднялась по сходням. Ей было все равно, кто окружает ее на палубе. Бросив мешок возле ног, она встала у перил. Шаол стоял на пристани и глядел на нее.

Капитан корабля приказал отдать швартовы. Матросы на берегу проворно отвязали канаты, матросы на палубе с таким же проворством их смотали. Корабль качнулся и поплыл. Селена вцепилась в перила, забыв о пораненной левой ладони.

Корабль набирал скорость. А Шаол — человек, которого она ненавидела и любила настолько, что в его присутствии не могла связно думать, — по-прежнему стоял на пристани и смотрел вслед.

Течение реки подхватило корабль. Рафтхол стал уменьшаться. Вскоре уже океанский бриз ласкал шею Селены, но она продолжала смотреть на Шаола. Она смотрела на него, пока стеклянный замок не превратился в маленькую блестящую капельку. Она смотрела на него, когда берег исчез из виду и не осталось ничего, кроме сверкающих океанских волн. Она смотрела на него, пока солнце не скрылось за горизонтом, уступив место перемигивающимся звездам.

Ее веки потяжелели. Ноги едва ее держали. Только тогда Селена перестала смотреть на Шаола.

Ветер пах солью, но совсем другой, не такой, как соль Эндовьера. Этот ветер не знал рабства и унижений.

Пробормотав что-то сквозь зубы, Селена Сардотин повернулась спиной к Адарлану. Путь ее лежал в Вендалин.