Я кивнул головой, в знак согласия, не слыша и половины из того, что она сказала. Я довел половинку до своих покоев, отворил дверь, пропуская ее вперед. Катриона, видимо почувствовала, что я не иду за ней, и развернулась ко мне.
— Останься… Пожалуйста, — прошептала она, не поднимая головы. Что-то во мне хотело задержаться, но я отрицательно мотнул головой. — Мне нужно подумать. Спи.
Я резко захлопнул дверь и быстро зашагал в другое крыло, как будто боялся передумать и вернуться. Гадес, ну ты чего? Это все от усталости! Такая муть в голову лезет!
— Блаженная тишина. — выдохнул я, на всякий случай проверяя нет ли какого-нибудь доставучего бога за занавеской или под кроватью с требованием вернуть всех его возлюбленных за ближайшее тысячелетие, — Персик, Персик, что же с тобой делать…
Сон не шел, как бы я не старался. Пророчество тоже не укладывалось в голове. Мысли почему-то постоянно возвращались к маленькой смертной. Интересно, у Аполлона такая же бесстрашная? Я долго подбирал не обидную альтернативу к характеристике «припадочная» и, кажется, нашел. Я переворачивался с бока на бок, ходил по комнате, но сон никак не шел, все мысли крутились вокруг смертных и их проблем… Очень божественное занятие!
— Я просто проверю и вернусь обратно, — убеждал я себя, появляясь в своих покоясь, почти невидимым. Катриона спала очень беспокойно: плакала, пиналась, скинула одеяло и что-то лихорадочно шептала, резко мотая головой из стороны в сторону.
Я подошел поближе, чтобы расслышать получше, но тут она закричала. И чтобы разбудить ее, я коснулся ее плеча и стал видимым. Смертная не просыпалась, но продолжала кричать.
— Катриона, — позвал я маленькую жрицу, присаживаясь на кровать, и легонько потрепал ее по плечу, — Катя.
«Не-е-е-е-е-ет!» — заорала маленькая жрица, вскакивая на кровати и врезаясь в меня со всей силы.
— Тише, это всего лишь сон, — руки рефлекторно сомкнулись на спине смертной, — Все хорошо, сон прошел.
— Гадес, там… Там… Персик….- икала и плакала маленькая жрица, а потом резко замолкла. — А ты что тут собственно забыл?
— Ламии просили проверить, кто так орет посреди ночи, отбирая у них рабочее место, — съязвил я, глядя на растрепанную смертную. Катриона улыбнулась и, резко дернувшись вперед, впилась мне в губы…
Чувство, похожее на призрачный отголосок счастья, снова замаячило, как тогда, в сокровищнице… Я не мог смириться с тем, что моя половинка смертная, но и остановиться тоже…
Глава седьмая
— Гадес, просыпайся! — трепало меня за плечо белокурое чудовище, которое Геката окрестило моей половинкой, — Гадя, вставай! Срочно! До рассвета двадцать минут! Танатос уже запряг колесницу!
Бог терпения, ты меня оставил… Как ты мог?! А я так доверял тебе… Кому мне теперь молиться? Я — брошенны-ы-ы-ый… Со стоном полным боли и страдания я сел на кровати и тут же упал обратно. Силы меня покинули, а я, признаться, не сильно то и искал.
— Гадес! Вставай немедленно! Весь! — орала Катриона, стянув с меня одеяло, применяя ко мне варварские методы щекотки. Даже труднодоступных мест. — Я на тебя сейчас воду вылью!