– Но…

– Меня звать Алексей Николаевич.

– Алексей Николаевич! При чем тут мои поставки?! Я очень ответственный человек, ни разу не сорвал ни одной сделки. Какой-то случайный знакомый – как он может помешать моему сотрудничеству с военным ведомством?

– Но вы не сообщили крепостной жандармской команде о подозрительной просьбе оценщика, – мягко пояснил сыщик.

– Я же не знал! Сами сказали, что объяснение он дал убедительное.

Они помолчали, потом Лыков заговорил:

– Гиля Ельевич, расскажите мне все, что знаете об этой парочке. Все! Тогда я отобью вас у жандармов. Иначе будет трудно. Это не шантаж, поверьте. Я не денег с вас прошу, а сведений, которые помогут поймать убийцу и шпиона.

– Да, да, я сейчас возьму себя в руки…

Шалыт долго думал, собирал морщины на лбу, потом виновато сказал:

– Только одно помню, да и то узнал случайно.

– Все важно, говорите.

– Тот страшный человек… От него исходили какие-то волны зла… Я видел его на другой день на улице.

– Здесь, в Граево?

– Нет. Недалеко от шоссе есть деревня Волька Бржозова. Там живут поляки, но много и евреев. Я навещал ребе, и вдруг на улице эта… каланча? Так?

– Так, – подтвердил сыщик. – На улице деревни. Где именно? И что делал человек-каланча?

– Он шел с женщиной. Еврейкой! Я удивился, спросил у ребе, как здесь оказался этот жмуд, да еще с нашей. Ребе погрустнел и ответил, что она из такого семейства, что хуже некуда… И вот итог: дочка Якова Зака спуталась с разбойником.

– Дочь Зака? А как ее зовут?

– Либа. На идише означает «любимая». И досталась вон кому.

Лыков обрадовался, но не подал виду. Инициалы Л. З., скорее всего, означают Либа Зак. Но не факт. Нужно проверить.

– А кто такие эти Заки?

Купец фыркнул презрительно:

– Только с разбойниками им и родниться! Они все контрабандисты, старый Яков и двое его сыновей. Вся округа это знает, и пограничная стража. Но семейство вполне процветает. Ибо… сами понимаете.

– Стража в доле, – кивнул статский советник. – А тащат контрабанду они из Пруссии?

– Ну не из Бельгийского Конго, само собой!

– Понятно. Это все?

– Да. Извините, мне нечего больше добавить. Если бы вы спросили меня про лен… а теперь и про цемент с бетоном, я бы мог сказать много. А про этих…

– Благодарю вас, Гиля Ельевич. Насчет поставок можете не беспокоиться. Я все улажу. О нашем разговоре никому ни слова!

По железной дороге сыщик добрался до станции Осовец и нанял там фурмана до самой крепости. Экипаж проехал сначала мимо бетонных укреплений, расставленных вдоль дороги; затем появились большие земляные редуты. Или люнеты, черт их разберет… Фурман оказался русским, запасным фейерверкером, который отслужил в крепости срочную, женился и остался здесь, в мокром болотном углу. Он тут же выдал сыщику все военные тайны:

– Это, ваше высокоблагородие…

– Высокородие.

– Виноват, высокородие, называется по-нашему, по-военному, тет-де-пон. Предмостное укрепление. А по схеме – Зареченский форт, он же форт номер два. Гарнизону в нем маловато… Задача, как бы вам сказать, охрана подступов к мостам. А при случае и дебушировать противника. Знаете, что такое дебушировать?