Церера открыла рот, чтобы заговорить, но Танос заговорил первым.

«Церера, они выбрали нас с тобой».

Она уставилась на него, сраженная наповал.

«Для меня будет честью жениться на тебе», – добавил он.

Церера не могла говорить, внезапно у нее комок встал в горле. Она не могла плакать, нет, она не станет плакать. Он может подумать, что это слезы счастья, в то время как они будут слезами грусти и негодования, утраченного доверия и дружбы. Она знала, что не может согласиться.

Церера подумала о Рексусе, который сражался за свободу, рискуя своей жизнью день изо дня, чтобы предоставить им всем свободу. Танос сражался против всего этого, а она не могла полюбить или выйти замуж за такого, как он. И Танос предлагает ей руку и сердце, потому что король считает, что это заставит народ поверить в то, что это приведет к равенству. Она знала, что это не так.

«Обстоятельства не идеальные, но ты должна знать, что еще до их предложения я полюбил тебя», – сказал Танос. – «Я говорил серьезно на крыше. Больше всего на свете я хочу тебя».

Церера отвела взгляд в сторону, ей все еще было больно, она не могла открыть свое сердце для прощения.

«Я ушел сражаться, Церера, но не смог заставить себя убивать революционеров».

Она взглянула на него, от этой новости ее гнев поутих.

«Я видел Рексуса. Я увлек его в переулок и ударом по голове вырубил его, чтобы его не убили солдаты Империи», – рассказал Танос.

«Правда?» – спросила Церера.

Танос кивнул.

«Но есть кое-что еще».

Церера кивнула, теперь желая выслушать его, теперь испытывая стыд из-за того, что была с ним жесткой.

«Я видел твоего брата Несоса».

Она протянула ему руку и он взял ее.

«Видел?» – спросила она, и ее грудь наполнилась надеждой.

«Мы сражались на крыше. Я не знал, что это он. Я не…»

«Что произошло?» – спросила Церера.

Танос замолчал и поднял на нее глаза, в которых стояли слезы. Она все поняла. Церера знала этот взгляд – когда от любимых удерживают ужасную информацию. Взгляд боли перед тем, как ею поделятся.

«Он упал на свой меч и тот пронзил его в живот. Я сказал ему, что не хочу причинять ему вреда, но он…»

Церера вскочила на ноги так быстро, что стул позади нее заскрипел на полу. Она не могла справиться с охватившей ее болью, она не могла избавиться от чего-то настолько сильного. Она одновременно была повсюду.

«Убийца!» – крикнула Церера, не в силах сдержать слезы. – «МОЙ БРАТ!»

Танос поднялся, он был ошеломлен.

«Я ненавижу тебя и все, что ты собой представляешь!» – крикнула она.

Его глаза дрогнули, он медленно выдохнул, рука, державшая браслет, упала ему на колени.

«А теперь убирайся!» – крикнула Церера.

«Церера, пожалуйста, не делай этого», – умолял Танос.

«Убирайся!» – кричала она. – «Я сказала, что больше никогда не хочу тебя видеть, и я не шучу!»

У нее защемило сердце, горло сжалось. Она тоже влюблена в него, но ее сердце было глупым, и чувства к нему только доказывают это.

Танос поднялся на ноги и минуту стоял с грустью во взгляде.

«Мне жаль, Церера».

Он ушел, оставив дверь за собой открытой.

Церера повернулась к окну и заплакала. Несос, ее брат, ушел навсегда. Она едва могла дышать от горя.