Брови грэта Капарэлли снова взлетели вверх. Эта девушка удивила его уже дважды, хотя мало кто был способен удивить его. Он явно не привык получать такие ответы, да ещё и от представителя третьего, абсолютно не магического, сословия. Мужчина пробуравил Алису взглядом и хмыкнул:

— Дело твоё. Мой особняк находится на периферии Алишера, отсюда на лошади добраться за час можно. Если надумаешь — приходи. Жалованье я плачу всей прислуге хорошее, — после чего добавил, — впрягите сюда любую другую лошадь. Грэна отправится позже, в экипаже, — взлетел на вороного жеребца, одним махом перекинув ногу, и умчался.

Грэт Томас Капарэлли спешил в город. Он состоял на государственной службе и отчитывался лично перед королём Шерисии. Он принадлежал первому, самому сильному магически сословию. Талант Томаса проявился невероятно рано, ещё в семилетнем возрасте, когда он уличил няньку за кражей позолоченных статуэток с каминной полки. Он не любил враньё, сильно не любил. А в тот день няня стала врать его родителям, что статуэтки разбились от сильного сквозняка, и пришлось выкинуть осколки, чтобы ребенок не порезался. С тех пор Томас всегда чувствовал, когда люди ему лгут. К совершеннолетию его дар вырос до такой степени, что он мог заглянуть под навеянные иллюзии, призванные обмануть окружающих, без каких-либо специальных артефактов. Уже в одиннадцать лет король Шерисии попросил его об одолжении найти утерянный перстень. Томас быстро справился с задачей благодаря своему дару — перстень, как оказалось, случайно укатился за диван, когда убиралась горничная. Но она боялась об этом сказать, а отодвинуть диван и достать перстень ей не хватало сил. С тех пор Томаса взяли на государственную службу. Его талант распознавать правду очень пугал окружающих. Уже к двадцати годам о нем не только по Алишеру, но по всей Шерисии поползли разные слухи, будто он умеет читать мысли людей, а Томас их и не разубеждал. При его профессии ему только на руку было, что его боялись и сразу говорили правду. Это порой сильно облегчало распутывание дел.

Сейчас грэт Томас Капарэлли мчался во весь опор обратно в свой особняк. Ему надо было забрать бумаги из своего особняка и предстать перед королем с отчетом. «Как же всё некстати… с утра не оказалось отдохнувших лошадей, а матушке приспичило поехать в этот дрянной постоялый двор, пришлось своего коня впрягать в экипаж. Не опоздать бы теперь на аудиенцию к королю». С этими мыслями он перешел с рыси на галоп. С другой стороны, только из-за этого глупейшего случая с лошадью грэт Капарэлли выбрался в захудалый, по его меркам, постоялый двор и встретился с этим странным мальчиком. «Или, точнее, девушкой», поправил он сам себя. В первый раз, открывая дверь матушке, он допустил ошибку и, приняв её за помощника конюха, дал монету на уход за своим конем. Во второй раз у него заныли виски, когда он, а точнее она смотрела на него. Так часто бывает, когда люди пытаются обмануть его. Он прищурился, проверил мальчика на иллюзию. К Томасу часто подсылали шпионов под какой-то безобидной личиной. Но грэт Капарэлли давно уже видел сквозь иллюзии, как сделанные самостоятельно мисье и миссами второго сословия, так и навеянные артефактами обывателями третьего сословия. А вот грэты и грэны первого сословия имели больше ума и не появлялись перед Томасом в личинах. Нет, конечно же, были молоденькие грэтты и уважающие себя грэны, которые маскировали с помощью иллюзий свою недостатки, скрывали некстати появившиеся прыщики или увеличивали грудь… Но Томас в принципе считал, что безобидные незначительные изменения во внешности — ничто на фоне того, как женщины виртуозно любят лгать и обманывать.