— Виола, тебе не кажется, что это перебор? — она критически осмотрела себя в зеркале и не могла понять, зачем её подруга настолько изменила ей внешность, придав огромное сходство с ней же самой, — Вначале ты меня убеждаешь выступить на сцене, хотя мне это не надо, теперь делаешь похожей меня на себя. Объясни, в чем дело, или я с места не сдвинусь! — Алиса все больше и больше начинала злиться. Она как никогда ясно чувствовала сейчас, что ею управляли. Это именно то, от чего она бежала из своего мира. Ей надоело быть чьей-то марионеткой, следовать указаниям родителей, жить подле Костика и копить деньги на колеса машины его мечты. Только она попала в новый мир, как её вновь взяли в оборот и начали использовать, — Какого черта вообще происходит?

Виола поняла, что Алиса не блефует и действительно никуда не пойдет, если всё сейчас не объяснит. У неё мелко задрожали руки от страха. Столько лет она ждала удобного момента, специально тайком откладывала деньги все эти годы, обучила Алису, вложила в неё столько своей магии, чтобы пробудить в ней нимфу, сколько могла. Она уже чувствовала, что на убеждение Алисы выступить в «Запретном плоде» потратила за этот день последние силы, её собственный резерв теперь на исходе и будет восполняться не один месяц.

Нимфа опустила плечи, взгляд её потух, она села на краешек стоящего позади кресла. И начала свой рассказ:

— Как я говорила, в моей семье было много братьев и сестер. Я хотя и была мисси, второе сословие, но в нашей семье всё время не хватало денег ни на что. И, конечно, когда приехал грэт Габриэль, тогда ещё очень моложавый мужчина в расцвете сил, и предложил взять меня в Школу Нимф на свое попечение, мать очень обрадовалась. Меня взяли в школу в пятнадцать, что противоречило всем правилам. Это было странно, казалось я уже никогда не догоню своих сверстниц по знаниям… Но грэт Габриэль знал, что делал. Он сразу распознал во мне истинную нимфу. Он был таким богатым, красивым, галантным…, — Виола вспоминала те дни и мутная пелена застелила глаза, взгляд остекленел, а голос стал глухим.

Алиса видела, что перед ней уже не та роскошная красавица, которую она встретила в «Усталом путнике». Алиса неожиданно поняла, что Виола старше её, лет на пять точно, а то и больше. И вроде бы ничего не указывало на возраст девушки, но она вдруг показалась очень уставшей от жизни и такой ранимой. Тем временем Виола продолжала:

— Он не просто меня взял в Школу Нимф, он лично обо мне заботился. Я тогда ещё не понимала почему. Я считала, что невероятно крупно повезло. Меня любят и ценят, меня взяли в Школу Нимф в пятнадцать, Школа длится до двадцати лет. По условиям договора я должна была отработать столько же, сколько и училась, то есть всего пять лет. Я рассчитывала, что в двадцать пять буду абсолютно свободной, а со своими знаниями и внешностью обязательно найду богатого грэта и выйду замуж. Габи делал мне дорогие подарки и оказывал недвусмысленные знаки внимания. Потом был наш первый раз…, — она едва улыбнулась, — Габи был потрясающим любовником. Собственно, почему был? Он такой и есть до сих пор. И я вдруг ощутила, что превращаюсь в настоящую нимфу. Я знала, что так и будет, ведь матушка меня предупреждала. Но это было так восхитительно… я обожала Габи, между нами была невероятная страсть. Когда мне исполнилось двадцать лет, Габи сказал, что любит меня и не хочет, чтобы я работала нимфой и обслуживала других мужчин. Он предложил мне отработать пять лет в качестве его личной любовницы. А что мне тогда надо было? Его любовь, его внимание, крыша над головой, немного денег. В общем-то, и всё. Я настолько потеряла голову от Габи, что даже и думать не могла предложить ему жениться на мне. Кто он, а кто я? Он — знатный грэт с хорошей родословной, потрясающей внешностью и невероятный в постели. А ещё разница между нами в двадцать лет. По возрасту я скорее могла бы стать женой его сыну, Грегору, — он криво ухмыльнулась, — в общем, всё было хорошо, но в один прекрасный момент я вдруг забеременела. Я была в шоке, разумеется, сразу рассказала Габи об этом. Он повел себя как настоящий джентельмен, сказал «оставляй ребенка». Мне даже показалось, что он был рад. Конечно же, он был рад! Потом много позже я узнала, что он всё спланировал так специально и исправил противозачаточные чары так, чтобы я забеременела. Мы, нимфы, обладаем такой странной способностью, что можем забеременеть лишь от того, кого любим. И Габи понимал, что добиться от меня ребенка он сможет, лишь постепенно привязывая меня к себе. Это была многолетняя тонкая первоклассная игра с его стороны.