— Интересная мысль, Андрей Иванович. Я ее обязательно запомню. Но скажите, а чем вы занимаетесь? Где работаете?

— В настоящее время нигде. Всего месяц назад вернулся из–заграницы и пока еще не устроился.

— А чем занимались?

— Был заместителем директора одной консалтинговой фирмы.

— Долго там проработали?

— Достаточно. Семь лет.

— Солидный срок. То есть вы уехали в девяносто первом?

— Совершенно верно. И за эти годы ни разу не был дома. Даже отпуск проводил за рубежом.

— Интересно, интересно. И чем намерены заняться?

— Пока не знаю. Присматриваюсь. Уезжал ведь из одной страны, а приехал совсем в другую. Другая политика. Другая экономика. А главное, совсем другая психология населения.

— Понимаю, понимаю, — задумчиво сказал Александр Петрович. — Знаете что, дружище, вот вам моя визитка. — Он вынул из нагрудного кармана перо и написал на карточке номер домашнего телефона. — Я бы с удовольствием продолжил наше случайное знакомство. Думаю, что смогу в будущем оказаться вам полезным.

А сейчас давайте спать. Не хочу, чтобы завтра вы были не в форме.

Андрей Иванович весело рассмеялся и ничего не ответил.

На следующее утро случайные попутчики распрощались на перроне Ленинградского вокзала. Андрей Иванович пошел к метро, а Александр Петрович вышел на площадь, где его ожидала серая «Волга», за рулем которой сидел одетый в дорогой костюм молодой человек лет двадцати пяти.

— Привет, — бросил Александр Петрович, усаживаясь на заднем сиденье. — Что новенького?

— Все в порядке, шеф, — очень лапидарно ответил молодой человек и включил зажигание.

Это означало, что все поручения, отданные депутатом Государственной Думы Александром Петровичем Бирюковым перед отъездом в Питер, выполнены. Машина выехала на Садовое кольцо и пристроилась к колонне автотранспорта в правом ряду.

Бирюков расслабился, как он всегда делал перед важным разговором. Его не покидали впечатления, которые он получил, общаясь несколько часов со случайным попутчиком по купе. И дело было не только в том, что собеседник оригинально комментировал происходящие социальные процессы. Мало ли на свете ненормальных, объясняющих насморк президента той или иной страны волновыми процессами в околоземном космическом пространстве? Дело было в том, что Александр Петрович страдал бессонницей и уже несколько лет фактически не спал по ночам, а лишь погружался в какое–то непонятное дремотное состояние, время от времени выныривая из него и бодрствуя по полчаса, но затем опять погружался в дремоту. Лекарства, в огромных количествах прописываемые ему невропатологами, оказывали на него такое же лечебное воздействие, как вода из крана. Ежедневные прогулки перед сном и прочие мероприятия, рекомендуемые врачами, также не помогали. И хотя все это не особенно влияло на физическое состояние, каждую ночь Александр Петрович воспринимал как суровое наказание Божие.

Но минувшей ночью в поезде произошло нечто неожиданное. Как только Бирюков лег и сомкнул веки, он словно провалился в темную яму. Сон был настолько крепким, что он проснулся только в семь утра, когда проводница принялась немилосердно колотить в дверь и кричать, что до Москвы осталось десять минут пути. Андрей Иванович, уже умывшийся и гладко выбритый, сидел на своей полке и смотрел в окно.