Они поговорили о делах еще минут десять, после чего, как водится у россиян со времен монголо–татарского ига, перешли на политику.
— Как тебе дедушкин трюк с продлением полномочий? — спросил Николаев, человек неопределенной политической ориентации.
— До лампочки, — хохотнул Романченко. — Сомневаюсь, что коммуняки эти поправки пропустят.
— А я не сомневаюсь, — заявил Николаев. — Во–первых, они на два года мандаты продлевают, а во–вторых, полагаю, что это ведь не безвозмездно. Бизнес есть бизнес.
— При чем тут бизнес? — удивился Романченко.
— Как при чем? — в свою очередь удивился Николаев политической безграмотности своего компаньона. — Дума — это акционерное общество закрытого типа, торгующее голосами. Я всегда поражался икре, которую метали наши демократы относительно роста популярности баркашовцев и их прохода в Думу. Да это самый верный способ ликвидировать РНЕ! Сейчас они какое–то подобие политической партии. Если же они пройдут в Думу, то автоматически трансформируются в нормальную коммерческую структуру, торгующую своими голосами. Как жариновцы.
— Сколько же денег понадобится? — насмешливо спросил Романченко.
— Сколько бы ни понадобилось, все выплатят. Проект рентабельный.
— А общественное мнение?
— Дорогой мой, общественное мнение тем и хорошо, что на него нет нужды обращать внимание. Оно безвредно. Если бы было наоборот, то у нас бы уже свирепствовала цензура почище, чем в советские времена.
Однако уже на следующий день Юрий Григорьевич получил возможность убедиться, что общественное мнение может иметь некоторый вес, если его вовремя направить в нужное русло. За ночь город покрылся новыми листовками, довольно примитивными по содержанию, но формирующими нечто вроде установки, а в метро молодые люди раздавали бесплатно всем желающим книгу со странным названием «Бездна» (дочь принесла домой один экземпляр и теперь зачитывалась им, не гася в комнате свет до трех часов ночи).
Придя домой, он обнаружил листовку в своем почтовом ящике.
Россиянин! Подумай, кто ты в этом государстве, и задай себе несколько вопросов:
1. Какими правами ты реально обладаешь?
2. Хочешь ли ты продолжать жить так, как жил до сих пор.
3. Уверен ли ты в будущем твоих детей?
4. Уверен ли ты, что твоего ребенка завтра не убьют на ули или не сделают наркоманом?
5. Как можно добиться перемен?
За ужином он был мрачен и задумчив. Рассуждения дочери о том, что все они не что иное, как бессловесные скоты, раздражали его, и он вдруг понял почему. А ведь она права! На все сто процентов. И еще он понял, что неизвестный автор листовки бил в незащищённое место. Да, он был уверен в себе, но будущее дочери вызывало у него беспокойство. Что будет с ней, если с ним что–нибудь случится?
На следующий день, проезжая по улицам Питера, он видел проходившие тут и там небольшие митинги, на которых ораторы гневно, а главное, безошибочно определяя болевые точки обывателя, громили правящий режим.
Утром следующего дня из программы новостей он узнал, что забастовали несколько крупных предприятий и городской транспорт. Это означало, что скоро начнутся перебои с бензином и продовольствием.