Не плакала я давно, очень давно — годы. Как отплакала за Микеем, так и оставила это дело. Слезы не помогали ничему, ничего не могли исправить, и я стереглась их — они делали меня совсем слабой. А тут нахлынуло все разом, всплыло, перемешалось в душе… непонятная куча всего, чему трудно найти название и объяснение. Похоже было на то, что меня настигла новая слабость — жалость к себе. Старый ведун подошел ко мне, обнял мою голову и прислонился щекой к моей рыжей макушке. Стоял так, согнувшись больной спиной, пока я не стала смолкать, потом поцеловал в волосы и ушел обратно. Мы сидели и смотрели друг на друга.

— Не обижайся на них. А как же ты хотела? Украла — как есть украла, чего уж теперь? У него есть право хотя бы видеть сына, раз уж узнал о нем. Это все одно было делом времени — уж очень похож. Я заметил, что и мужики уже присматривались — узнавали в малом Стагмисовскую кровь. Забрать никому не позволим, это и так понятно. Но на уступку пойти придется.

— Пойду… сразу пошла бы, если бы не облаяли. По-людски со мной смогут — договоримся. Вы простите меня… я из вашего дома людей погнала, своим назвала.

— Так оно и есть. Твой он так же, как и мой, потому и….

А я вдруг стала вставать, потрясенно глядя на него. Эта сила Коня, то, как легко справился он со здоровыми мужиками… мысль, вспышка в мозгу — видение!

— Мастер! Тот степняк на коне! Не нужно охранять каждого ведуна, просто нужно следить за подходами к границе! Каждый воинский отряд — наш ли, их ли, возглавляется командиром. Он ведет за собой, он отвечает за всех, знает все. В нем залог воинского успеха и победы. Я видела, помню того — умный гад! Глаза, как острые бритвы. А так легко подох, мгновения… быстро. А что, если наши границы будут сторожить привиды? Не в замену страже, а для ее упреждения. И выбивать чужих вожаков, как они у нас ведунов выбивают?

Мастер улыбался, глядя на мое разгоревшееся от слез и внезапного озарения лицо.

— Вот и служба твоя началась, дочка… Это уже похоже на что-то… Только один я такие дела не решаю. Такие решения принимает Совет во главе с правителем. Я договорюсь, чтобы на следующую встречу пригласили и нас с тобой. Я потихоньку отхожу от всего этого — старею… есть теперь рядом с кем. Ты и внучок теперь моя семья. Так что в обиду тебя и его не дам. Не плачь больше, ты не дитя малое, а ведунья, страшная по своей силе. Разве что Дарина сильнее, да и то… не знаю. Так вам и не воевать с ней. А придумала ты хорошо, только вот — как это сделать? Думать нужно, крепко думать…

— Конь, покажись, друг, — попросила я привида. Разговор с Советом не заладился. Я чувствовала себя неловко еще и потому, что в этот Совет входили и Тарус с Дариной. Мне и так было не по себе, а под их взглядами… Тарус просто прожигал ими.

Я рассказала десятерым мужчинам и одной женщине то, что пришло мне в голову. По их просьбе поведала и то, как пришло ко мне это умение — говорить с неприкаянными душами. Мастер рассказал о той помощи, что я оказываю мертвым, и о том, какую помощь дали мне они — приставив защитника. Что и раньше ему с