Я смотрела на нее, на Итана, и готова была плакать, но теперь уже от счастья.

И мне показалось даже — все кончилось, вот теперь все точно будет хорошо… Самое главное случилось, боги милостивы к нам. Нельзя же дать так многое и отобрать…

Но тут открылась дверь.

— Генерал Гратто… — неуверенно позвал молодой лейтенант.

Итан мгновенно подобрался, поднялся на ноги. Отдал девочку мне.

— Я должен идти, Джу. Не волнуйся. Тебя сейчас отвезут домой.

У меня замерло сердце.

— Я… скоро приду, Джу.

Он попытался улыбнуться, только улыбка вышла слегка натянутой. Он и сам не знал, что с ним будет теперь, для чего его вызывают и какие будут распоряжения. А, может быть, знал, но не хотел мне говорить.

— Тану…

Он быстро наклонился, коснулся губами моих губ.

— Все хорошо.

Никто не ждал, не думал, что я вернусь.

Дара даже грохнула тарелку, увидев меня в дверях. Я с ребенком на руках, в сопровождении личных гвардейцев принцессы. Дара всплеснула руками, побежала на кухню, звать Олта. Он сразу поспешил ко мне.

— Мы думали, вы уехали, тианте! Проходите скорее.

Буквально в одно мгновение вокруг меня развернулась такая суета.

Проводили наверх, помогли разобраться с вещами, Олт отправил кого-то на вокзал, забрать мой чемодан, сам притащил мне чая, теплого молока и пирожков, сказал, что если надо, сейчас сбегает за пеленками и что там еще малышке надо? Не волнуйтесь, тианте, мы сейчас все устроим. Дара увлеченно трещала без умолку, у ее сестры недавно родился ребенок, и она точно знает, что делать, готова во всем мне помочь. Какая чудесная малышка! Давайте, я подержу, тианте, отдохните. Да не бойтесь, я все умею!

Это было так удивительно, так хорошо. И вот именно сейчас я, едва ли не впервые со смерти отца, осознала, что дома, что рядом друзья и мне помогут, поддержат, что бы не случилось.

Моя жизнь удивительно изменилась, а я даже не успела понять, когда это произошло. Уже здесь, в Альденаере — все иначе.

Только Итан… Об Итане я старалась не говорить и даже не думать.

Он ведь вернется? Обязательно. Боги не могут отнять его у меня сейчас, не могут так поступить с ним, он этого не заслуживает.

Боги… только верните его, пожалуйста… верните! Пусть его отпустят. Пусть нас отправят куда угодно, я не боюсь. Императорская немилость, ссылка, все что угодно. Я только хочу быть рядом… Я хочу, чтобы с ним все было хорошо. Вместе мы как-нибудь справимся.

Марис

16 лет назад

Пепел.

Вместо дома моего отца, дома, в котором я выросла — черные обугленные стены и черные провалы окон. Где-то еще тлеют угли, поднимается дымок.

Вместо моего сердца — тоже лишь угли остались. Все умерло.

Моего отца убили. Выстрелом в лоб, почти в упор. Мне сообщили сегодня утром, вызвали в жандармерию и в морг, показали… Мне сказали: «Вы же понимаете, тианте, сейчас война. Будьте осторожней». И так отчетливо дали понять, что не станут меня защищать. Не станут заступаться за шуджарку, народ не поймет… Да, именно так, сейчас сложные времена, тианте.

Теперь, когда моего отца нет — за меня некому вступиться, а сама по себе я никому не нужна. Конечно, если что-то случится, я всегда могу прийти, написать заявление, и заявление примут. Но пока… лучше не выходить из дома без нужды. Еще лучше — уехать к родственникам в Шуджар. У вас же, тианте, есть там родственники?