Сэймнау подробно расспросил Мальво о его детстве и юности на Ямайке, безотцовщине, регулярных отлучках матери, еще более регулярных физических наказаниях и всех его проблемах до знакомства с аферистом и проны­рой Мухаммадом.

На тот момент позиция защиты Мальво состояла в том, что он якобы страдает «неуточненным диссоциатив­ным расстройством личности». Это означало, что Мухаммад настолько подчинил себе Мальво, что тот перестал быть самим собой.

Как сказал нам Сэймнау, «это не точная цитата, но один из адвокатов высказался примерно так: "Это как влить в чистый ручей поток нечистот, настолько Ли Мальво был отравлен, заражен и одурманен Джоном Мухамма­дом"». Звучит знакомо, не так ли?

Спустя десять лет в телеинтервью Мальво высказался о казненном Мухаммаде так: «Я был не способен отка­зать. Я всю свою жизнь нуждался в такой любви, приятии и постоянстве и никак не находил этого. И даже когда чи­сто подсознательно или в краткие моменты раздумий я понимал, что все это неправильно, у меня не было сил от­казаться».

Однако десятью годами ранее на вопрос Сэймнау, случалось ли ему не выполнять просьбы Мухаммада или от­казывать ему, он же ответил словами: «Да всю дорогу!»

Иными словами, выбор у него был.

Мы исследуем этих людей не как психологи или социологи, а как криминалисты. Мы детально изучаем их био­графии для того, чтобы лучшее понимание причин их поступков служило делу раскрытия преступлений и уголовного правосудия. Это означает необходимость четкого ответа на вопрос, почему эти люди решают причинять страдания и убивать. Основу психологического портрета преступника составляет понимание процесса принятия подобных ре­шений, поведенческих предпосылок, последствий и средств реализации.

Почему? + как?= кто.

Не стоит питать надежду на то, что человеческое поведение будет когда-либо исследовано полностью, равно как и на то, что в один прекрасный день удастся полностью покончить с преступностью. Все, что мы можем, - это продолжать работать, неустанно повышая уровень своего понимания и расширяя пределы познания.

Все описанные в этой книге преступники - убийцы, но убийцы очень разные. Их личности разнятся между со­бой во множестве тончайших аспектов. Конкретное преступное деяние отражает эти различия и, как правило, пря­мо указывает на мотив. При этом можно с уверенностью говорить о том, что у всех этих персонажей присутствовал внутренний конфликт между ощущениями своего величия и неполноценности. Каждый считал, что в силу своей ис­ключительности не обязан соблюдать закон и общественный договор, и все имели возможность поступать по соб­ственному выбору

Настанет день, когда достижения нейробиологии позволят увязывать конкретные мысли с особенностями мор­фологии и электрохимической активности отдельных структур головного мозга. Но будет ли это означать отказ от понятия личной ответственности в пользу научного редукционизма и детерминизма бихевиористского толка? И ес­ли да, то что же это будет за общество и с какой моралью?

Лишь единицы из длинного ряда жестоких преступников, которых мы с коллегами обследовали за долгие годы работы в правоохранительных органах, могли считаться невменяемыми с юридической точки зрения. Что же до остальных, то их действительно нельзя было отнести к категории нормальных, и у большинства были налицо те или иные психические отклонения. Но все они были способны отличать хорошее от плохого и оценивать послед­ствия своих преступных деяний.