Да, понимаю, со мной вон тоже мадам не здоровается. Ее воспитателя я видел, верещала, как безумная, боясь, что Белла шерсть испачкает, а меня дворнягой обозвала. И ваших коллег воспитывали такие же, как они, воспитатели. Яблоко от яблоньки далеко не падает.

– Девчонка эта несколько раз порывалась уйти, да все никак не решалась, работа нужна была очень. Ипотеку они с мужем оформили на квартиру в строящемся доме. Деньги уже платят, а дом еще не сдали, не могут в свою квартиру заехать. Да и куда заезжать – голые стены и ремонт еще надо делать. В общем, жить было негде, приходилось снимать. Вот из-за денег и терпела это отношение, – вздохнула Татьяна Михайловна.

Я же говорю, что у людей все сводится к деньгам. Я, конечно, понимаю, что без них никуда, даже корм мне не купишь, но терпеть такие унижения? Это же немыслимо.

– Сократ, но, вся беда в том, что это все шло от руководителя. У нее в коллективе были любимчики, которым позволялось все. И вся ситуация с девушкой юристом была по сути спровоцирована самим директором фонда, потому что приближенные к ней сотрудницы позволяли себе хамское отношение не только к юристу, но и к бухгалтеру и другим сотрудникам.

Я слышал, как Александр Петрович говорил супруге: Всякий дом хозяином хорош. Видимо, ваш хозяин был не совсем хорош.

– Руководитель сама молодая еще, да и стала она директором случайно, предыдущий начальник внезапно уволился, а она у него была секретарем. У нее сохранилоась доверенность подписывать документы, вот она и осталась И.О. директора, ну а потом стала директором. По сути, ни опыта, ни образования как такового у нее для этой должности не было, да и людьми управлять оказалось ей не по силам. Вот поэтому и такой разлад в этом фонде. Да и благотворительностью они сомнительной занимаются. Этот олигарх, возможно, и не подозревает, как расходуются его средства, – грустно улыбнулась Татьяна Михайловна, – а скольким людям, которым реально нужна помощь, они отказывают в ней.

Я слышал, как по телевизору говорили: что раньше благотворительность была добродетелью, а теперь стала отраслью экономики. Нет души больше в благотворительности.

– Но, ты знаешь, Сократ, я не жалею нисколько, что ушла, теперь у меня есть возможность больше времени посвящать детям. Последнее время они меня очень тревожат. Вижу, с Димкой что-то происходит, пытаюсь завести с ним разговор, а он упирается, наверное, стесняется со мной поделиться.

Да, что с Димкой происходит? Влюбился твой парень, места себе не находит. Все мысли у него о ней!

– Может, влюбился? – словно услышав мои мысли, спросила женщина. Ты не знаешь случайно?

Конечно, я все знаю, что происходит в этом доме.

– Раз молчишь, значит, точно влюбился. Да и возраст сейчас у него такой влюбчивый, кто в семнадцать лет не влюблялся? – Татьяна Михайловна покачала головой.

Она знает, если я молчу, то я согласен. А если нет, то я бы мяукнул.

– Ты, Сократ, у нас умный кот. Думаешь, я зря с тобой всегда разговариваю, делюсь своими мыслями, просто знаю, что ты меня поймешь. Ведь так? – спросила женщина и посмотрела в мою сторону.