Помимо Табгуна на меня в этот момент смотрели многие, и почти все — с напряженным ожиданием или гневом: взгляд Лирганы я чувствовал боком, он обжигал, командир нашей когорты таращился, выпучив зенки, а легат скалился, точно бойцовый пес. И только стоявший рядом с ним невысокий шавван с усиками и желтоватой чешуей на лбу взирал на меня изучающе, точно биолог на занятную животинку с лишней ногой.

— Слава прилипает к тем… — продолжил двоюродный брат Гегемона с улыбкой, — …кто славен, и такие солдаты нужны нам. Впереди нас ждут тяжелые времена, и… — паузы он делал в самых неожиданных местах, и это сбивало с толку, заставляло напрягаться еще сильнее, — …только истинные воины, отважные и честные… способны выжить и победить. Победа дается тем, кто побеждает… и помни, мы все следим за тобой.

От последней фразы я просто обалдел.

Это что, фигура речи, или этот высокородный тип, повелитель сотен планет и правда знает о моем существовании и выбрал меня из тысяч бойцов не случайно, а с какой-то целью? Но зачем я ему? Что я, обладатель жалкого первого класса, варвар-наемник, могу значить для двоюродного брата Гегемона?

Вспомнились несвязные речи Юнессы о том, что за мной присматривают.

Она это имела в виду или нечто другое?

— Так что мы еще встретимся, я уверен, — Табгун похлопал меня по плечу.

— Служу Гегемонии! — рявкнул я, пытаясь хоть как-то придушить мечущуюся внутри панику.

Он пошел дальше, а я остался стоять, дурак-дураком, хлопая глазами и сглатывая.

Легат бросил на меня последний взгляд, от которого я должен был обратиться в пепел, командир когорты погрозил кулаком, шавван огладил свои усики, и свита поспешила за начальством.

— Кто он хоть такой, чтоб я сдох? — прошептал я, когда высокое начальство удалилось на полусотни метров.

Стоявшая справа всезнайка-Пира ответила, как я и надеялся:

— Командир сил Внешних секторов, второй консул с правом возглавлять сенат, первый командор ордена Блистающего Сердца, — голосок ее трепетал от восхищения. — Один из лучшеньких полководцев великой Гегемонии.

И этот вот тип заинтересовался мной? Почему?

— А волосы почему? — буркнул я.

— А это отличительный признак семьи Гегемона, — объяснила Пира. — Родовой. Превосходненький генетический маркер…

Насколько я мог видеть, Табгун больше нигде не задержался, прошелся вдоль строя и вместе с остальной компанией покинул стрельбище. Прозвучала команда «Вольно! Разойтись!», и я поднял руку, чтобы вытереть со лба холодный пот.

Во что я влип? Что вообще происходит?

— Ты, мешок дерьма! Егор! — донесся до меня «нежный» голосок Лирганы, и я повернулся навстречу ее бешеному взгляду. — А ну подойди сюда, вонючка недоношенная!

Вот теперь ясно, во что я влип прямо сейчас — в неприятности.

Дю-Жхе выдали бронезащиту не по размеру, она болталась на нем, точно пятилитровая бутылка на палке. В первом бою он кое-как отмучился, но через несколько дней в свободное время, после ужина пришел ко мне.

— Помоги, будь другом, — сказал он, моргая узкими темными глазами.

Невозмутимостью наш ферини напоминал индейцев из кино, разве что был желтокожим, а не краснокожим.