— Разрешите обра… — начал я, но Лиргана оборвала меня:

— Быстро! Времени нет!

И я заковылял следом за Равудой, а двое его приятелей очутились у меня за спиной. Как только зал остался позади, на плечо мне легла тяжелая ручища вилидаро, прихватила ремень автомата.

— Снимай. Типа медленно.

Я ударил прикладом назад, попал в мягкое, наверное в живот, но броня смягчила удар. Фул изумленно хрюкнул, и мне прилетело по затылку с такой силой, что голова под шлемом буквально зазвенела.

Автомат рванули у меня из руки, я попытался за него схватиться, но только царапнул ногтями по стволу.

— Ммать… — я потянулся за ножом, но Равуда уже схватил меня за запястье, а кто-то еще, похоже, что Молчун, зажал рот — ладонь его воняла так гадостно, что меня едва не стошнило.

— Я выпущу тебе кишки, — прошипел кайтерит. — Но не здесь, а чуть дальше. Покричишь, но никто не услышит, кроме нашего друга Ушастика, а он никому не скажет. Мне ли не знать… Тащите его!

Он выкрутил мне сустав, и я выронил нож, от резкой боли задохнулся, меня шатнуло. Молчун подхватил меня под одну руку, Фул под другую, и ноги мои оторвались от пола.

В свете фонариков мелькали ровные стены, уходящие вверх лестницы, пол в трещинах, груды хлама в углах, я не понимал, куда меня тащат. Запах гнили и плесени назойливо лез в ноздри, но я был ему даже рад, он позволял не замечать исходящей от Молчуна вони.

В узком месте тащившим меня пришлось развернуться, пойти боком, и игва оказался впереди. Ставший замыкающим Фул неожиданно издал странный рычащий звук и выпустил меня.

Ноги мои подломились, Молчун в одиночку не справился, и я упал на колени.

— Что там? — воскликнул Равуда.

— Тут… чо… — прохрипел Фул. — Э… ой…

Он дергался и переступал в темноте, делал странные движения, то ли дрался с кем-то невидимым, то ли пытался что-то от себя оторвать. Сопровождалось это скрежещущими звуками и низким, горловым подвыванием, которое я где-то слышал, но где — вспомнить не мог.

Равуда посветил на вилидаро фонариком.

— Что за… — начал он.

Фул давил Котика лапищами, пытался оторвать от себя, а тот, держась передними лапами за шлем, четырьмя остальными рвал лицо, шею так, что из-под когтей летели кровавые ошметки. Уши-антенны стояли дыбом, и зверек издавал тот самый горловой вой, который я не смог опознать.

— Ножом его! — гаркнул Равуда, и Молчун потянулся к поясу.

Стрелять нельзя — попадешь в Фула, сам добраться до зверя кайтерит не мог, слишком узок коридор.

— Ыыыыы… — завыл вилидаро, руки его дрогнули, из-под лап Котика ударил настоящий фонтан жидкости, что показалась черной, и громадное тело начало падать.

Я дернулся, протянул руку, чтобы сцапать Молчуна за пояс, остановить.

— А ты не рыпайся, — в затылок мне уперся холодный ствол.

Игва ударил стремительно и беспощадно, лезвие сверкнуло, зацепило попытавшегося извернуться Котика за бок. Светло-коричневая шерсть разошлась, обнажая розовую плоть, вой перешел в визг боли, и меня от этого звука затрясло.

Дергавшийся Фул наконец рухнул, зверь отпрыгнул, но Молчун вторым ударом зацепил его на лету, едва не отрубил одну из лап.