— Ого! Как высоко салютуешь. — Оля отдышалась от охватившего её тела спазма. — Ну, теперь хоть хорошо помоемся… Какое у тебя красивое тело. Пропорциональное, как у статуи греческой.
— Ты прекрасней меня! Да! Да! Поверь мне. Именно такой я тебя и представлял.
— Исстрадался бедняжка. С сегодняшнего дня мы будем спать на одной постели… Да, мама разрешила.
— И мне папа… Они верно сговорились.
— Хорошие у нас родаки. Правда? А у тебя нет желания бегать повсюду и кричать что любишь меня?
— Спрашиваешь! Я хочу залезть на самую высокую скалу и там написать Оля плюс Андрей ровняется ЛЮБОВЬ!!!
— Но увы. Мы должны хранить всё в тайне до…
— Уговорим родителей отпустить нас в Сочи или ещё куда. Там не будем скрывать свои чувства. Я всё. Ты готова?
— Да, любимый, готова. Отнесёшь меня на кровать?
— Вытирайся хорошо, я кое-что приготовил.
Андрей ломанулся в свою спальную. Там достал подарок — серо-зелёный (под свет глаз Оли) пеньюар. Расправив его, понёс в ванную. Там помог девушке облачиться в интимное бельё.
— Оля, любимая, я хочу запечатлеть тебя в этом белье. И без белья тоже хочу.
— И поцелуи наши надо тоже запечатлеть. Ведь это же наше первое соитие. И даже целочку мою засними… А знаешь? Всё снимай. Я потом посмотрю, как это выглядит со стороны. Сейчас возьму и свою сотку, будем с двух камер снимать, я тебя, ты меня.
Девушка сбегала за гаджетом, настроила его перед входом в спальную. Первым фокусом настроилась на эрегированный орган любимого. В тоже время Андрей снимал её, как она вертелась вокруг него, запечатлевая для истории трогательный момент.
— Держи. — Оля передала телефон Андрею. Присела перед ним. Охватывая ладошками от основания член, померила длину в ладошках. — Раз, два, три, четыре. До четырёх чуточку не хватило. М-м-м-м. МОЙ! ХУЙ! Теперь ты.
Оля забрала оба гаджета и фиксировала поцелуи, раздевание. Конечно все съёмки были не в фокусе, не точно направлены, но повышали эротизм происходящего.
Оголив Ольгу, Андрей взял свой мобильник и скрупулёзно заснял тело девушки. Она с лёгкостью позировала ему, полностью раскрывалась для съёмок. Хитро поглядывая любовнику в глаза, разорвала упаковку презерватива, и с какой-то сноровкой раскрутила изделие по пенису.
— Покажи свою девочку.
Оля легла на спину у края кровати, где было хорошее освещение весенним солнцем.
— Раздвинь губки…, ага вот так. Оль, там совсем маленькая дырочка, такая прекрасная, что не охота портить. Может не будем?
— Ага! И до старости лет беречь? Фиг тебе! Давай, любимый, не жалей.
— Я сегодня в инете вычитал… Давай я лягу, а ты сама будешь садиться на хуй.
— Точно! И заснять получше можно.
Андрей снимал то промежность, где пенис раздвигал тонкие губки, то лицо подруги, искажающееся от боли. Оля несколько раз напирала на пенис плевой, чувствуя себя человеком, привязанным к «тарзанке», не решавшимся шагнуть в пропасть, в тоже время продляла удовольствие, накапливая оргазм. Вот уже и боль не чувствовалась, лицо перестало искажаться, появились гримасы наслаждения. Когда пенис наконец погрузился полностью, Оля не почувствовала ничего кроме удовольствия.