Арестованный, впрочем, не унывал и в свою судьбу верил. Растянулся в сарае на свежескошенной траве, вытянул ноги да затянул себе песню:
– Я свободен, словно птица в вышине!..
Глава 3
Аланья – Варна
– …Я свободен, я забыл, что значит смерть!
Рингтон этой песенки группы «Ария» был поставлен у Ляшина на смартфоне. Вот сейчас и зазвонил, разбудил – не к месту…
– Але? Ой, Коля… Какие, к черту, вебинары? Я в Турции, что ли, забыл? Да ты там оглох, что ли? Ну, не могу я громче… Впрочем, сейчас.
Осторожно, что не разбудить спящую рядом девчонку, Алексей соскользнул с кровати и прошлепал на балкон. Уселся на пластиковый стул, глянул на море – синее-синее, сияющее жарким южным солнцем. Ах, красота! Так бы тут и жил, не уезжал бы. Вебинары, блин…
– Что-что? План воспитательной работы? Сдавал, в сентябре еще. Ну, в конце. Мы на нем еще колбасу резали… Так я же тебе в электронке послал! Не, колбасу не в электронке… В почте-то посмотри. Ну, недели три назад, да. А вебинары, уж извини… Ладно. Привезу что-нибудь. Магнитик, да… И тебе не кашлять.
Распахнулась дверь и на балкон заглянула девушка лет двадцати, в короткой майке и узеньких голубых трусиках. Проснулась уже…
Молодой человек улыбнулся, погладил девчоночку по загорелому плечику:
– Что не спишь-то?
– С тобой поспишь, как же! – усевшись напротив Ляшина на такой же пластиковый стульчик, юная красотка взяла со столика пачку сигарет и, щелкнув зажигалкой, с наслаждением затянулась.
Алексей неодобрительно хмыкнул.
– Да бросаю, я бросаю, – девушка прикрыла глаза – большие, серо-голубые, блестящие. Вообще-то, да – красотка, каких еще поискать – стройненькая, длинноногая, с упругой грудью и роскошными темно-русыми волосами, разметавшимися по плечам. Звали ее Катя, Катя-Катерина. Премиленькое личико, и трогательная такая родинка над верхней губой, слева.
– Бросаю, бросаю, чес-слово! – Катя вытянула загорелые ноги, потянулась, как кошечка, да, глянув на море, вздохнула. – Эх, жаль, три денька осталось. Всего.
– Не всего, а – целых три дня! – подойдя, Алексей погладил девчонку по голове, помассировал плечики… рука еще скользнула зазнобе под маечку, лаская грудь с быстро твердеющим сосочком…
– У-у-у, что ты делаешь? – притворно рассердилась красотка.
– Маечку с тебя хочу стянуть!
– Только маечку?
– Нет, не только…
Встретились, слились в глубоком поцелуе губы… словно бы проскочила искра… Снятая маечка полетела на стул…
Алексей подхватил деву на руки, понес…
– Нет, нет, – жарко зашептала та. – Давай прям здесь, на балконе…
– Как скажете, мадемуазель!
Опершись на перила балкона, Катя-Катерина выгнулась, и молодой человек, грозно зарычав, снял с нее трусики. Улыбнулся, целуя подружке спинку…
– Красота-то какая! Лепота…
Девушка закусила губу, прикрыла глаза… застонала…
И впрямь – красота!
А ведь еще неделю назад…
– Коль, я тут путевки разведал. Горящие! Шесть дней – семь ночей. Двадцать тысяч.
– Ой, Лех, не могу я!
– Аланья. Четыре звезды! – Ляшин продолжал соблазнять руководителя.
Коля – Николай Иваныч Кошкин, директор муниципального учреждения дополнительного образования «Детский креативный центр», увы, на все уговоры нынче не велся. И не потому, что не хотел.