Оцепенел и бритый мужчина, в немом изумлении складывая руки лодочкой и что-то беззвучно шепча. Видать, Жан Багдадский и Йенс вначале пошли в храм, предпочли пищу духовную пище телесной.

– Кто это? – тревожно спросила Хелен.

– Ой… – вдруг тоненько сказал Маркус и как-то съежился.

А лекарь и монах, оправившись, уже шли к нам.

– Жан и этот…Йенс? – Хелен просияла. – Они?

Вот что мне в ней нравится – сразу все схватывает!

Обидно – даже радости особой от встречи нельзя было показывать. А я в этот миг готов был вредному старику в ноги кинуться, словно блудный сын из притчи!

– Садитесь к нам, – сказал я громко, – мы уже заждались.

– А уж мы-то как, – не отрывая взгляда от Маркуса, сказал Жан. – О… вижу, узнал ты меня…

Маркус стесненно кивнул, пробормотал:

– Здрасте…

– Рад тебя видеть, дружок, – ответил лекарь, потом слегка поклонился Хелен. – Э… не имея возможности быть соответственно представленным… давайте сочтем, в силу обстоятельств, что мы давно знакомы?

Хелен улыбнулась и кивнула.

Йенс, опередив официанта, подтащил к столику еще два стула. Помог присесть Жану – видно, вымуштровал его лекарь, не хуже, чем Антуан меня.

– А где… – начал Жан.

– Мы разделились, – сразу сказал я. – Это долгая история… Почему вы уехали из Аквиникума?

– В гостинице нас ждало письмо. – Жан нахмурился. – Почерк был незнакомый, но… что-то не так?

– Все правильно, – успокоил я лекаря. – Молодец, Реми… это охранник епископа. Мы просили его оставить вам записку. Все хорошо. Жан, а здесь вы сняли номер?

– Жалкая комнатенка, и за непомерные деньги! – с чувством сказал лекарь. – А вы не смогли?

– Нет. Мы тут… случайно.

Перегнувшись через стол к ним поближе, я принялся рассказывать о наших приключениях. Вкратце, ясное дело. Про встречу с Жераром – тут Йенс выпучил глаза, про то, как к нам присоединился мадьярский паренек Петер, про то, как мы нашли Маркуса, Хелен, Луизу и Арнольда, про руссийского шпиона Фарида, про катакомбы под Аквиникумом – и тут уже растерялся Жан, слушая о подземном пути, которым прошел Антуан…

Когда я закончил, Жан не стал задавать лишних вопросов. Не спрашивал, верим ли мы и впрямь, что спутники наши пережили обвал. Не допытывался, как мы сумели перейти границу. А сразу взял быка за рога.

– Переночуете в нашей комнате. А я с утра поговорю с кучерами, скажу, что приятели с другого дилижанса хотели бы пересесть на наш. Думаю, проблем не будет, места есть, а вчера я нашему кучеру вскрыл здоровенный чирей на заду… простите, графиня… он мне теперь обязан.

– Но если в пути нас проверят – мы без всяких подорожных, – предупредил я.

– Всё в руке Божьей, – философски ответил Жан. – Не зря же судьба выводит нас из самых ужасающих передряг. Так? Маркус?

– Угу, – быстро ответил мальчик. После появления Жана он сидел тише, чем мышь под веником. А лекарь, даже слушая мой рассказ, всё внимательно поглядывал на него.

– Вольная жизнь тебе на пользу, – продолжал тем временем Жан. – Окреп, подрос, в глазах уверенность появилась.

На мой взгляд, уверенности-то как раз у Маркуса не было. Теперь не было. Он ерзал на стуле и прятал глаза.