Давлюсь тёплым молоком.

— Плутон в сатулне! — радостно забегает на кухню Ариша.

— Оо… Козонька моя!

— А у нас — мама!

— Мама? — приспуская очки смотрит на меня с любопытством. — Мама — это уже серьёзно. А ну-ка… Тяни!

Протягивает мне неожиданно появившуюся в руках колоду карт Таро.

Моя рука зависает над ней.

— Так! — сердитое.

Все разворачиваемся.

Внушительный Касьянов в черных боксерах, с голым торсом и босиком.

— Это что такое?!

— Это — я! — изображает лёгкий реверанс тётенька.

— Алла Борисовна, опять Вы мракобесие разводите? — закатывает утомлённо глаза Касьянов. — Ну мы же договаривались!

— Тяни, — игнорируя его, смотрит мне в глаза она.

— Синичкина, не вздумай! Она — сумасшедшая.

Одергиваю руку, обескураженно оглядываясь на него.

— Ну нормально общались же, чего ты начинаешь, Богдан? — цокает Алла Борисовна. — Садись, я приготовила оладьи.

Отворачивается к плите.

Потянувшись, он щёлкает позвонками. Смущенно отвожу взгляд от его тела.

— Надеюсь, в этот раз в них нет никаких снадобий? — съедает он один оладушек из поставленной для меня тарелки.

— А зря ты иронизируешь, мой мальчик! Кошачий коготь — мощнейшее ведическое средство.

— Как — коготь?? — испуганно отодвигаю от себя эту тарелку.

Касьянов, ехидно улыбаясь, разводит руками.

Ариша, полив шоколадным топпингом, уплетает оладьи.

— Это кто? — шепчу я ему, стараясь не слишком пялиться на его брутальный торс.

— В наследство от бывшей жены мне осталась дочь и тёща. Тёща — несколько не в себе. Как она зашла?

— Она сказала — знает заговор от собак? — шепчу.

— Кого ты слушаешь? Собаки знают её, она приходит иногда. Я, видимо, забыл вчера закрыть на засов дверь в воротах.

— Она странная.

— Не то слово. Ешь.

— Я не хочу коготь! — морщусь я.

— Это трава такая.

— Ааа…

Богдан достаёт из холодильника тарелку с ветчиной.

— Ни в коем случае, — забирает Алла, Борисовна из его рук блюдце, унося его обратно. — В праздники благоприятны экадаши. Никакого мяса.

— Это птица! — морщится он.

— Будешь злобный как индюк!

Не сдержавшись фыркаю от смеха. Богдан бросает на меня свирепый взгляд.

Алла Борисовна снимает с себя фартук, поглядывая на часы.

Выкладывает перед нами три билета на новогоднее представление.

— Вот ты не веришь, Богдан. Всё ехидничаешь… А ты скажи мне, откуда я знала, что вас трое, м?

— Сверхновая взорвалась в вашей сумасшедшей голове, не иначе!

Вытаскивая из колоды карту, кладёт её между нами.

Там мужчина, подвешенный за ногу.

— Ситуация непростая. Вам придется пойти на уступки или жертвы. Возможно, вы сами попадете в неприятную ситуацию.

— Ерунда! Подойдёт любому человеку такой прогноз.

Кладёт вторую карту. Луна.

— Клевета, опасность…

— Подходит! — удивлённо смотрю на карту.

— Я тебе сейчас в лоб ложкой стукну, — с угрозой облизывает ложку Касьянов. — Исключительно в целях просветления.

— А я говорила — злой индюк! — вздыхает Алла Борисовна.

— Вам — пора, — поджимает он губы.

— Это я и без тебя знаю, у меня репетиция.

Вытаскивает пучок трав из сумки. Кладёт на стол.

— Это в камине сжечь. Оберег, — поясняет деловито.

Ариша подхватывает этот веничек.

— Плутон в сатулне… — шлёпает им по столу.