Был он в черной кожаной куртке, которую вскоре снял, оставшись в одной футболке. Пару раз я ловила на себе его любопытный взгляд, от которого меня кидало в жар, и горели уши. Наваждение прямо какое-то. Опять зазвучала музыка, меня пригласили танцевать. Я оглянулась. Незнакомец стоял в дверях и смотрел, как я пытаюсь исполнить с партнером что-то французско-народное. Потом улыбнулся, сунул сигарету в рот, чиркнул зажигалкой, тряхнул головой, откидывая со лба темную волнистую прядь, сделал затяжку, улыбнулся опять, мне показалось, что именно мне, никому больше, и исчез.

Тут все во мне замерло, сердце ухнуло куда-то вниз и дыхание на секунду остановилось. К счастью музыка кончилась, и я бросилась к двери сломя голову, выбежала на улицу, едва не сбив стоящие на тротуаре, маленькие круглые столики и плетеные стульчики, и чуть было не врезалась в спину парня. Он обернулся и раскинул руки, остановив мой разбег. За его спиной стояла черно-серебристая «Хонда».

— Простите, — пискнула я, делая шаг назад, но было поздно: руки его уже сомкнулись за моей спиной.

— Я ждал тебя, — улыбнулся он.

Ну, вот это уж слишком! Наглый самоуверенный тип! Я вспыхнула и опять попыталась вырваться.

— Убери руки, — прошипела я.

Он послушно развел руки в сторону, я сделала шаг назад и… остановилась.

— Не бойся, — подбодрил меня парень, — я не кусаюсь.

— Ты уже уходишь? — глупо спросила я.

— Уезжаю, — кивнул он на мотоцикл.

Я вытянула шею и посмотрела за его спину. Видно что-то такое отразилось на моем лице, отчего он понимающе улыбнулся.

— Тебе нравятся мотоциклы?

Я кивнула и подошла ближе. Провела рукой по блестящей хромированной поверхности, потрогала черное кожаное сиденье и вздохнула завистливо. За спиной раздался его тихий смех. Повернув голову, совсем близко я увидела его глаза — карие с желтыми искрами, вспыхнувшими от света уличных фонарей. Он наклонился и легонько коснулся губами моих губ. От неожиданности я обомлела и впала в ступор.

— Хочешь покататься по ночному городу? — спросил он, и, не дожидаясь ответа, оседлал железного коня и кивком головы указал мне на место позади себя. Секунду я медлила, а потом… сделала самую глупую вещь за всю свою недолгую жизнь — уселась сзади.

— Держись крепче, — бросил он мне через плечо и надел на голову черный блестящий шлем. Хонда коротко рыкнула, как застоявшийся на месте дикий зверь и рванула в ночь.

Я прижалась к широкой спине, сцепила руки вокруг его талии и зажмурила глаза. Мы неслись по ночному городу. Мимо мелькали улицы, проспекты, памятники. Вот слева вдалеке показалась и исчезла Эйфелева башня, где-то сзади остался Нотр Дам, скрылась за поворотом Сена. От ветра из глаз текли слезы, я прятала голову за его спину и улыбалась во всю ширину рта глупой бессмысленной улыбкой идиотки, которая катит по чужому городу, в чужой стране, в неизвестном направлении, с незнакомцем, который даже не назвал своего имени. И никогда раньше, ни потом, я не была так счастлива, как в эти минуты бешеной езды на мотоцикле в неизвестность. «Ну и пусть, — думала я, — ну и пусть».