А потом его посадили и разорили. Причем разоряли, именно когда сидел, – останься он на свободе, ничего с ним поделать было бы нельзя, только убить, а убить его тогда все-таки не решились.

Лиза как-то обо всем этом подзабыла и вспомнила только теперь, когда он сказал этим самым тоном «я отведу тебя домой».

– Я отведу тебя домой, и ты останешься там, что бы ни случилось. Сначала я все осмотрю, потом запру тебя и ключ заберу с собой. А потом я за тобой приду. Поняла?

– Дима, я не хочу оставаться одна! Я боюсь одна!

– Нет. Это ненадолго. Потом я приду и заберу тебя. Машина свернула в лес – как раз в том месте, где, если пойти направо, придешь в лесничество, к Кузьмичу.

– Ты не знаешь, как зовут нынешнего лесника? – вдруг спросил Белоключевский, которому это показалось очень важным.

– Знаю, – уверенно ответила Лиза, – Кузьмич. То есть это отчество у него такое, а как его зовут, я не знаю. Он нам в прошлом году елку привозил. Ему лет сто, наверное, может, сто пятьдесят. А что?

Белоключевский был очень рад, что лесника зовут Кузьмич, просто счастлив.

Все будет хорошо, если лесника по-прежнему зовут Кузьмич и ему сто пятьдесят лет. По-другому и быть не должно.

– У тебя есть телефон, и ты можешь звонить хоть каждые пять минут, – сказал Белоключевский. – Хочешь звонить мне каждые пять минут?

Дело было абсолютно безнадежным именно из-за того, что она секунду назад вспомнила из его биографии, она очень хорошо это понимала, но все же проскулила, очень жалобно:

– А можно я тобой? – Нет.

Сказано это было так, что больше настаивать она не стала. Зачем?..

– А Макс? Он приедет, и что я ему скажу?

– К тому времени я уже за тобой приду, и мы поговорим вместе. Ты только должна пообещать мне, что ни за что не выйдешь из дома.

– Я? – удивилась Лиза. – Пообещать?! Вот странно.

В ценах на нефть и в большом бизнесе он все понимал, а в женщинах, видимо, не особенно. Если бы он попросил ее поклясться в верности до гроба или вечной любви без конца и без краю, она поклялась бы и непременно сдержала слово – это же так легко выполнить!..

Пообещать оставаться дома, когда он улаживал бы свои «мужские дела», тоже очень просто. Но кто сказал, что она выполнит это обещание?!

– Повторяй за мной: клянусь тебе, что не выйду из дома, пока ты за мной не придешь.

– Я ни за что не выйду из дома, пока ты за мной не придешь.

– Честное слово, – подсказал Белоключевский.

– Честное слово, – глядя на него очень правдиво, проговорила Лиза. – Так сойдет?

– Сойдет, – согласился Белоключевский. Видимо, с нефтью дела в его жизни обстояли все-таки лучше, чем с женщинами!

Они заехали в их общий гараж – она быстро отвернулась, когда увидела в калитке дырки от пуль, – и гуськом по тропинке двинулись в сторону Лизиного дома.

Она долго возилась с ключами – была у них с Дунькой такая особенность, никогда у них не получалось найти ключи сразу! – и едва их отыскала. Белоключевский отобрал их и сам открыл.

В доме было тепло и тихо. Пахло хорошо и уютно. Лиза очень любила, когда в доме хорошо пахнет, и везде расставляла маленькие открытые пакетики со всякими сушеными листьями. Иногда насыпала в плоскую расписную тарелку молотый кофе и тоже оставляла – для запаха.