– Аааалееекс! – заорала я, роняя трубку на пол и наклоняясь за ней.

Он влетел в комнату голый по пояс, мокрый и какой-то испуганный:

– Что?!

– Мэри… – простонала я, показывая ему телефон.

Его рука потянулась к трубке, но я не дала, собрала остатки воли и продолжила:

– Максим… простите, я немного… что с Марией?

Алекс дотянулся до кнопки громкой связи, нажал и сел на кровать, потянув меня за собой. Я плюхнулась рядом. Максим продолжил:

– У нее сложные переломы голеней, сломано бедро, сотрясение мозга… Словом, она не в лучшем состоянии…

– Постойте! – перебила я. – Вы ведь сказали, что она у вас дома?!

– Дослушайте, Марго. Я был вынужден… Понимаете, она совершенно четко определила, в чем дело, и как чувствовала – за ней пришли.

– Кто? – скорее подумала, чем сказала я, хотя не сомневалась в том, чье имя сейчас произнесет Максим.

– Ее муж со своими людьми. Я успел… успел увезти ее в морг.

– Мамочки… – прошептала я, представив, как моя Мэри лежит в холодном морге совсем одна – точнее, в компании трупов.

– Вы не пугайтесь, Марго, с ней все в порядке, и ее муж теперь считает, что Маша мертва.

Алекс расхохотался так, что я вздрогнула и запустила в него подушкой. Он поймал ее, зажал лицо и продолжал ржать, как полоумный, катаясь по кровати.

– Простите, Максим… А… как она сейчас?

– Собственно, я звоню по ее просьбе… секунду… – повисла пауза, потом раздалось какое-то шуршание – и голос Мэри:

– Марго! Марго, родная!

– Мэри!!! Мэри, что с тобой? Как ты?! – мы кричали наперебой, словно боялись, что связь прервется, а перезвонить окажется невозможно.

– Я… плохо, Марго. Спасибо Максу – могло быть хуже…

– Мэри… Господи, почему ты пропала? Почему ни разу не позвонила?

– Разве он не сказал тебе? – удивленно спросила она, и у Алекса как-то сразу поубавилось веселости.

– Не сказал – чего? – я метнула в него свирепый взгляд.

– Ну, значит, и я не скажу.

– Хорошо, я сама… – Я осеклась, поняв, что не надо пока говорить Мэри о том, что Алекс – вот он, лежит на расстоянии вытянутой руки и сверкает глазищами, недовольный услышанным только что. – Мэри… скажи честно – как твое состояние?

– Марго… я понимаю, это наглость, ты вправе отказаться и все такое… – Странные нотки в голосе Мэри насторожили меня. Она просила меня о чем-то. – Но… ты не могла бы забрать меня отсюда? Хотя бы ненадолго? Пожалуйста… Я совсем одна… папа умер…

Я едва не завизжала, что вылетаю через пару часов, – наконец-то она просила меня о том, чего я хотела больше всего на свете – быть рядом.

– Мэри… ты просишь приехать и забрать тебя? А ты уверена, что можно будет тебя перевезти? В смысле – как же твои ноги?

– Я могу сидеть… – Она вдруг заплакала, заражая и меня своими слезами.

– Я прилечу, Мэри! Я прилечу, жди меня!

– Спасибо, Марго, – прорыдала она и отключила телефон.

Я медленно закрыла крышку своего мобильного и перевела взгляд на Алекса. Тот ответил мне ясным взглядом и легкой улыбкой.

– Объявилась наша головная боль? Ты вне себя от счастья? Будь я ревнив, Марго, – убил бы тебя.

Я развернулась и отвесила ему пощечину. И – о ужас! – Алекс стерпел! Стерпел, только мотнул головой: