— Он прибыл из-за океана, молодой человек со своим холодильником, он путешествовал по суше и морю в поисках смысла и цели в жизни. Мы говорим о Тони Хоуксе, Человеке-с-Холодильником. Тони Хоукс, который приехал, чтобы немного пожить среди нас, в каком-то смысле мессия. Мы чувствовали себя недостойными коснуться края его холодильника, но после поняли, что он обыкновенный человек, а его холодильник просто маленький холодильник — сын холодильника побольше — Большого Холодильника — огромного, гигантского Небесного Холодильника.

Мама дорогая, вот парня понесло!

— Он проехал нашу страну вдоль и поперек, он вошел в нашу жизнь. Мы приняли Тони Хоукса и его холодильник в наши сердца. Сегодня — финал его благородной одиссеи.

Его тон изменился, эпическая музыка стихла, и он попытался впервые связаться с корреспондентами.

— Бренда Донахью находится у центра «ИЛАК» в Дублине и интересуется, где же Тони и его холодильник. Как там ваше любопытство, Бренда?

— Доброе утро, Джерри. У нас здесь большая толпа прямо у фонтана центра «ИЛАК», и все мы ждем прибытия Тони Хоукса. Это его последнее место назначения, последний порт захода, люди съехались со всех уголков страны, и я должна сказать, атмосфера сегодняшнего утра многообещающая. Знаешь, такое ощущение затишья перед бурей, напряжение витает в воздухе, жажда, ожидание — мы не можем дождаться, когда его увидим, и нам интересно, как выглядят он и его холодильник. Здесь стоит миссис Берн, которая приехала из самой Дрогеды, меня окружают женщины из детского сада Портобелло, они все приехали с какими-то бытовыми приборами, но, кроме этого, у них есть для Тони речевка, так что, если он слушает, если он находится по дороге к центру «ИЛАК», здесь, в Дублине, у нас есть для тебя речевка, Тони, на счет три, скажите Тони, что вы хотите ему сказать. Раз… Два… Три… Вперед, Тони, вперед, Тони, вперед, Тони, вперед! Вперед, Тони, вперед, Тони, вперед, Тони, вперед!

Все это было невероятно. Происходившее на конечной остановке процессии было прямой противоположностью происходившего на месте ее отправления. Там, где был я, никакого ощущения «затишья перед бурей» не возникало, скорее, было опасение, что не нам светит даже легкий ветерок.

Тем временем по национальному радио Джерри Райан отреагировал на страстный лозунг девушек.

— Ну, разве это не великолепно?! Если бы я был Тони Хоуксом и стоял рядом со своим маленьким холодильником у станции Конноли-стрит, чтобы начать торжественный вход в Дублин, это меня бы тронуло.

Что ж, я там стоял и меня это тронуло.

Джон начал махать мне из телефонной будки, где он стоял с трубкой у уха. В своих наушниках я услышал причину от самого Джерри.

— А теперь мы отправимся на станцию Конноли в Дублине, где наш репортер Джон Фарелл находится на месте рядом с Тони. Джон?

Из телефонной будки Джон поднял большие пальцы вверх. Как он собирался разрешить эту ситуацию? По сравнению с тем, что происходило у центра «ИЛАК», и, если честно, по сравнению с чем-либо где-либо, наш марш был жалким провалом. Как Джон выкрутится? Вскоре я узнал, как.