— Да, странно, — согласился Джек, — это ведь кирпичный дом, и вдруг такое. — Он пропустил несколько страниц и перешёл к повествованию Пипса о следующих часах пожара:
Я спустился к реке и нанял лодку… Огнедышащий жар обжигал лицо, против ветра невозможно было смотреть… Пламя пожирало церкви и дома, всё было в огне, отовсюду слышался его жуткий рёв и грохот рушащихся зданий.
Дальше шло свидетельство из дневника какого-то Джона Ивлина, который наблюдал пожар с южного берега Темзы.
О жалкое и бедственное зрелище!.. Грохот разрушений, треск беснующегося пламени, крики женщин и детей… Как ужасен был этот огненный шторм!
С балкона напротив донёсся голос Гвен:
— «День третий: камни от собора Святого Павла разлетались, как гранаты, а по улицам, подобно вулканической лаве, струились потоки расплавленного свинца». — Она оглянулась через плечо на Джека. — Это пишет Джон Ивлин, друг Пипса. Свинец стекал с холма Ладгейт-Хилл, с крыши собора Святого Павла, которая вскоре обрушилась. Другие свидетели говорили об огненных шарах с неба. Думали даже, что город осаждают французы.
— Почему вдруг французы? — удивился Джек.
— Эпоха Реставрации… — Гвен пожала плечами. — Ну то есть реставрации монархии после крушения Английской республики Кро́мвеля[21]. Англия ослабла, пережив кровавую гражданскую войну, и соперники с континента точили зубы на её владения. Кое-кто в Лондоне даже подозревал, что брат короля, герцог Йоркский, тайно симпатизирует Франции. — Она снова повернулась к надписям и продолжила рассказ. — На улицах хватали французов, которых подозревали в поджогах, и передавали властям, но все они таинственным образом исчезали из страны. Возглавлял борьбу с пожаром тот же герцог Йоркский.
— Огненные шары?.. — задумчиво произнёс Джек. — Я тоже их видел в том стекле, но никто их не бросал. Они были какие-то странные… будто магические.
Гвен снова нахмурилась:
— Джек, видение из стекла было…
— Путаницей и хаосом, слышал уже, — перебив её, вздохнул он. — Только я всё это видел: как взрывались камни, как огненные шары прожигали кирпичные стены, а пламя поднималось до небес. Это не люди сделали, Гвен. Огонь подпитывала какая-то мощная сила.
Он встретил испуганный взгляд девочки и понял, что она наконец догадалась.
— Искра, — произнесли оба одновременно.
Гвен облокотилась на позеленевшие медные перила и посмотрела вдаль.
— Если Искра сожгла целый город, то зачем могла понадобиться Часовщику теперь, по прошествии стольких лет?
Глава 28
Гвен вышла на западный балкон, где висели свидетельства о последнем дне пожара.
— Что мог видеть Пипс, но не записать? — размышляла она. — Как загорелась пекарня? Нет, в тех краях он не появлялся. Тем не менее что-то важное он заметил — так утверждает Фарринер. Если не начало пожара…
— Значит, конец, — кивнул Джек, присоединяясь к чтению.
Три с половиной века назад Сэмюэл Пипс стоял на этом же месте. Он писал:
Среда, 5 сентября
С вершины Баркингской башни открывалась самая удручающая картина, какую мне только доводилось видеть… Море огня раскинулось во все стороны, насколько хватает глаз.