Когда его половой член совершенно утонул в мыле, Макс предложил Пиу сменить поле деятельности и освежить ему ступни ног. Но она, казалось, не слышала и продолжала его интимный туалет с удвоенным прилежанием.

Жиль появился, неся поднос, уставленный горшочками дымящегося жаркого.

— Мой его как следует, — сказал он Пиу, — из-за этой ночной бури мы сильно вспотели.

Его лицо было покрыто слоем блестящего пота, как будто он принимал ванну с ароматными маслами. С тех пор как Жиль растолстел, он не выносил жары. Ему все время казалось, что он завернут в несколько одеял.

Макс, должно быть, встретился с Жилем взглядом, так как начал краснеть и неловко пытался левой рукой подтянуть пижаму.

Они позавтракали перед открытым окном, в которое врывалось утреннее солнце. Гонимый приливом запах мазута уступал место робкому аромату водорослей. Наклонный пол постоянно тянул его в глубину комнаты, и Макс должен был сжимать тормоз инвалидного кресла. Стертые тормозные колодки вынуждали придерживать колесо здоровой рукой. Пиу кормила Макса кусочками жареного хлеба и поила, время от времени поднося чашку к его губам. Когда крошка хлеба застревала в его бородке, она аккуратно снимала ее кончиком ногтя или уголком бумажной салфетки.

Жиль не поверил своим глазам, когда увидел, как Пиу положила в свой кофе два кусочка сахара и намазала вареньем жареный хлеб. Впервые за долгое время она ела без отвращения и недоверия. За это он испытывал к Максу огромное чувство благодарности. Он прервал молчание и с радостью в голосе предложил:

— А что если я приготовлю сегодня на обед суп из самых лучших ракушек? Пиу сделает айоли с красным перцем, это ее фирменное блюдо.

— Нет, — сказала Пиу, — с супом из ракушек лучше подавать острую сырную пасту.

— Ты добавишь туда чеснока?

— Да, и щепотку шафрана, если ты его купишь.

— А я, — сказал Макс, — оплачу розовое вино.

В очень бодром расположении духа, захватив с собой пустую оплетенную бутыль и сетку для продуктов, Жиль отправился за покупками.

Когда он вышел, Пиу наклонилась к Максу и спросила его, что бы он предпочел: почитать, послушать радио или что-нибудь еще. Макс ответил ей, что ему не хватает его словарей.

— Мне следовало бы попросить Жиля принести парочку.

— Я могу сходить. Дай мне ключи и скажи, что я должна взять.

— Нет, тебе понадобилась бы тележка, они ведь такие тяжелые. Но может быть, у тебя здесь есть словарь, хотя бы маленький?

— Мне кажется, у нас есть старый Ларусс.

Она нашла его под грудой журналов, в шкафу. Жиль иногда пользовался им для кроссвордов. Ветхий переплет почти оторвался.

— Подойдет, — сказал Макс. — Выбери трудные слова, которых ты никогда не слышала, а я буду давать им определение.

Пиу принялась листать страницы с истрепанными углами.

— Петехия…

— Это маленькое красное пятно под кожей.

— Сфирена…

— Морская рыба.

Дальнейшее испытание повергло Макса в уныние. Он угадал без колебаний трефоны и шкентель, но позорно перепутал пандемии с пандектами. К тому же он забыл, что свирель — это род флейты и что пиявка принадлежит к классу кольчатых червей.