– Когда я сплю и не понимаю, что сплю, я персонаж, и меня ведет сновидение.

– Да, или другими словами, кино ведет тебя. Кино владеет тобой! А точнее, что тебя ведет?

– Сценарий?

– Вот эти синие лучи и есть привязка персонажа к сценарию на киноленте.

– Хела! Я поняла! Они как нити марионеток!

– А понимаешь теперь, почему они у нас тоже присутствовали, а потом исчезли, когда мы опомнились? – спросила Итфат.

– Они исчезли, когда мы вернули себе свое внимание! – обрадовалась Матильда.

– Вот! Ты становишься собой лишь в тот момент, когда возвращаешь себе свое внимание. Когда вытаскиваешь его из внешнего кино, или из внутренних размышлений. Только тогда ты можешь сказать, что «ты это ты». Все остальное время ты бессознательный персонаж, и кино владеет тобой. Оно тебя держит за косицу, через этот самый синий луч.

– Значит, когда я освобождаюсь от луча, я открепляюсь от сценария и могу свободно разгуливать в кино?

– И не только! В этот момент ты можешь задавать себе другое кино и перескакивать на другую киноленту.

– Ух, Фати! Классно!

– Главное, что и в сновидении, и наяву, все одинаково. Вот так вот так!

– Знаешь, меня просто жуть берет, когда я вспоминаю, что мы еще недавно были готовы чуть не убить друг дружку! Моя Фатичка, Фати! Я без тебя и так сразу умру!

– Тили-Тили, я тоже уже не могу без тебя!

Они обнялись.

– То, что с нами случилось, – сказала Итфат, – свидетельствует о том, что внимание – очень серьезная штука. Нельзя его беспечно отпускать на самотек. Постоянно и долго удерживать его в центре не удастся, но нужно о нем вспоминать почаще и возвращать себе всякий раз, при малейшем дуновении пространства.

– Да, теперь я понимаю. А что нам делать с зависшим пространством? – спросила Матильда. – Видишь, аж хлопья застыли в воздухе.

– Я думаю, нам тут делать нечего, – ответила Итфат. – Надо на другую киноленту перебираться.

– И чего это манекены так обозлились на людей? Интересно, что бы они с нами сделали, если б поймали?

– Да кто их знает.

– А чем отличаются пластиковые манекены от манекенов сновидений?

– И те, и другие, просто тела, формы воплощения. Без души и сознания.

– Но они ведь чего-то хотели от нас? Значит, у них все-таки есть какое-то сознание?

– Это не сознание, это сценарий их вел по какому-то сюжету. Как и нас, впрочем.

– И откуда только берутся такие кошмарные сюжеты?

– Частично, из наших подсознательных страхов.

– А помнишь, у гламроков не было видно ни косиц, ни синих лучей, когда они замерли, – сказала Матильда. – А потом нам удалось даже пробудить в них сознание, когда мы заставили их вспомнить свои имена.

– Тогда кино было не остановлено, а замедлено, потому наверно и не было видно. А сознание – слишком сложный вопрос, чтобы его сейчас обсуждать. Нам пора отсюда убираться, пока кинолента не запустилась.

– Фати, давай теперь попытаемся в твой мир переместиться. Сможешь нас туда отправить?

– Ладно, давай попробуем.

Жрица Итфат привычным движением слегка наклонилась, опустив голову, а затем вскинула руки до уровня плеч, согнув их в локтях, и распрямилась с возгласом: