Сам парень не вернулся. Зато вскоре появился дюжий молодец, нагруженный относительно свежими продуктами. Все же дело к закату, и товар как минимум целый день провел на прилавке. Но это не беда. На словах Данила просил передать, что все в порядке и возможно гость будет сегодня.

Его прогноз подтвердился. Когда город окутала ночь, он привел Еремея. Среднего возраста, с легкой проседью на висках и с боков аккуратной бороды. Высокий, крепкий мужчина. Он смотрел на Михаила изучающим взглядом, словно хотел просветить его рентгеном.

– Здрав будь, Еремей, – поднявшись из-за стола, произнес Романов.

– И тебе поздорову. Только вот ума не приложу, кем ты будешь, мил-человек?

– Отчего же тогда пришел, коли доверия ко мне нет?

– Оттого, что коли ты знаешь про этот дом, то и о другом ведаешь. А стало быть, и выбор у меня невелик, – угрюмо буркнул гость.

– Я Михаил Романов, воевода великого князя Всеволода. Присаживайся к столу, отужинай, чем бог послал, – указывая на стул, предложил он.

– Ага. Знаю такого. Четыре года назад перестал с нами торговать, – устраиваясь за столом, произнес Еремей.

– Всеволод настоял. Пришлось подаваться с торговлей на турецкий берег. Вина? – берясь за кувшин, предложил Михаил.

– Поди за нефтью потянулся, – кивая в знак согласия, произнес Еремей.

– Врагов вокруг много, а у меня людей мало.

– Слышали мы тут, как ты малым числом половцев гоняешь.

Еще бы не слышали. Борис вычислил олеговского подсыла, и тот регулярно отправляет своему господину отчеты. Прошедшие цензуру, ясное дело. Но это уже детали. В частности, князь был уверен в том, что Всеволод силой вынудил Михаила отказаться от торговых операций с Тмутараканью. И что сам Романов по этому поводу расстроен до крайности, спит и видит, когда же можно будет восстановить столь выгодное сотрудничество.

– А о том, что Евгению отравил Олег, ты тоже слышал? – отпив вина, поинтересовался Михаил.

– Она же от хвори померла. – Рука Еремея замерла, не донеся кубок до губ.

– И ты этому поверил?

– Откуда знаешь? – вновь помрачнел Еремей.

– Евгения предлагала тебе поддержать ее, как только не станет ее мужа. И ты согласился. Не гляди на меня так. Я это знаю точно. Как знаю и о том, что уже тогда Олег начал переговоры с Осолукканом о возможной женитьбе на его дочери.

– Она не говорила об этом.

– Зато ты знаешь, что теперь он сговаривается с ханом открыто.

– Это так, – подтвердил воевода.

– Недолго горевал, не находишь? А главное, убрав Евгению, он не тронул тебя. Значит, не подозревал о заговоре. Она же тебя не предала.

– И чего ты хочешь?

– Закончить то, что хотела осуществить женщина, которую ты любил.

– Как?

– С твоей помощью, конечно.

– И зачем тебе это нужно?

– Затем, что Олег не успокоится и будет все время смотреть на Русь.

– А тебе какая от того печаль?

– Святославич не умеет ничего создавать. Он может только грабить. Ему хочется владеть многим, пусть даже и прозябающим в нищете. Ведь всегда можно сходить в поход на соседа, что послабее. Или податься с войском на службу к польскому королю или ромейскому императору. И все, опять полная казна, которую можно проедать. А там и повторить.