— Присядь, — Ян кивает на кресло напротив, подаётся вперед. — Думаю, нам нужно поговорить.

И я не знаю, кому мне нужно молиться, чтобы этот чужой-родной мужчина не узнал, что я беременна от него.

— Привет, золотко.

Обращение Яна такое странное, непривычное. То есть, он меня так называл часто. А ещё красоткой называл. В основном, когда мы засыпали на одной кровати.

Сонно бормотал, прижимал к себе. И мне казалось, что лучше момента нет. Так хорошо, тепло растекалось по венам. Я чувствовала себя самой счастливой.

Но теперь…

Ян в дорогом пиджаке, аккуратно подстриженная борода. Он словно сошел с обложки журнала, весь такой лощеный и опасный. Как уверенно сидит, ничуть не переживает.

Это… Черт, это прошибает. Я же уже была готова, что никогда не увижу мужчину. Он просто выписался из больниц, бросил меня и уехал. А сейчас гром среди ясного неба.

Ладонь сама по себе накрывает живот, старая защитить малыша. Мысли мечутся, заволакивают паникой. И что он здесь делает? Как нашел меня? И я… Мне совсем не нравится, как Ян говорит с моим отцом.

— Что происходит? — бормочу, вздрагивая от взгляда Яна. Всё его внимание привлекает мой выступающий живот. — Я не…

— Авдеев, выйди. Мы с твоей дочерью поговорим.

Я оборачиваюсь на папу в поисках защиты. Конечно, он никуда не пойдёт. Не бросит меня здесь, пока каждая клеточка бьётся в страхе. Нет, он же…

Но отец именно это и делает. Просто кивает, сжав кулаки. Одним видом обещает Яну расплату. Но подичиняется! Бросает меня тут одну! И я ничего не понимаю.

Папа всегда был центром защиты, безопасности. Я прибегала ему с жалобами и получала помощь. А сейчас он лично захлопывает дверь, оставляя меня в клетке с хищником.

— Ян… — жмурюсь от его имени, каким эхом оно отдаёт внутри. Я была так безоговорочно в него влюблена, что сейчас в груди тянет. — Что происходит?

— Присядь, Сонь. Думаю, нам нужно поговорить.

— Что ты здесь делаешь? Я не… Ты пропал.

Бросил меня.

Оставил.

Я хотела рассказать о беременности, получить поддержку. А в итоге столько месяцев справлялась сама.

А теперь он врывается, как к себе домой. Хочет — чего? Он знает, что я беременна от него?

Столько вопросов, от которых кружится голова. Я падаю в кресло, сжимаю рукава кофты. Натягиваю сильнее, стараясь согреться. Втягиваю воздух, которого вдруг так не хватает.

— У меня к тебе вопрос, Сонь, — поджимаю губы от обиды. У него! Ко мне! После того, как именно он исчез. — Значит, ты беременна?

— Это не важно. И тебя не касается.

— Касается. Какой срок?

— Срок? За проникновение на частную собственность?

— Как давно ты залетела?

Меня словно ударили в солнечное сплетение. Одной грубой фразой. Залетела. Словно не он признавался мне в симпатии и не он говорил, какая я милая. Как ему нравятся ямочки на щеках…

Я влюбилась в него, нарушила все правила. А он…

Залетела.

Нижняя губа дрожит от обиды, боли. Ян почти что напрямую сказал, что это было ошибкой. Мой малыш, о которым я теперь постоянно думаю.

Встряхиваю головой. Вспоминаю, что я Авдеева, а мы не сдаемся. И Яну уступать я не намерена. Он не может бросать меня, а после возвращаться. Я не бумеранг!