– Лучше тебе от них избавиться, – ласково сказала она Роуз, и та добрых десять минут выгоняла их в окно метелкой из перьев. Роуз не знала, долго ли они протянут на улице, ведь они были всего лишь смородинами с крылышками, но беспокоиться о них ей было некогда. Она захлопнула окошко и строго посмотрела на мисс Изабеллу.

– Желаете чего-нибудь еще, мисс? – очень вежливо спросила она сквозь зубы.

Изабелла надменно смерила ее взглядом, но, видимо, решила, что уже натворила достаточно.

– Не-ет. В данный момент нет. Я позвоню, когда ты мне понадобишься.

Роуз уныло поплелась на кухню, надеясь, что Билл не съел всю кашу. Но никто даже не думал есть. Вся кухня уставилась на странный гладкий шар, который парил над столом. В нем красовалось изображение мистера Фаунтина, повторявшее одно и то же скрипучим голосом:

– Будьте добры маринованную селедку на завтрак. И чтобы тост не подгорел. Будьте добры маринованную селедку на завтрак. И чтобы тост не подгорел.

Миссис Джонс сердито смотрела на шар, уперев руки в бока.

– Когда это я посылала наверх подгоревшие тосты? Что на него нашло? Нет у меня маринованной селедки. Ох, кто-нибудь, уберите эту штуку! – наконец пронзительно выкрикнула она.

– Как? – спросил Билл. Он посмотрел на Роуз, но та избегала его взгляда. Сьюзен осторожно тыкала в шар вилкой, но он только уплывал от нее, продолжая требовать маринованную селедку.

Тут в кухню прошествовал Густавус, шевеля усами и явно надеясь отведать сливочек. Кот оглядел шар, склонив голову набок, а затем легко запрыгнул на стол. Он аккуратно дотронулся до шара, словно тот был бабочкой, а затем принялся перебрасывать его между лапами. Потом схватил его зубами. Шар слабо пискнул: «селедку!» – и сдулся, превратившись в тоненькую ниточку, похожую на клочок рыбьей кожи, прежде чем исчезнуть у кота в глотке. Густавус облизнулся и подмигнул Роуз.

Мисс Бриджес тяжело опустилась на стул и протянула руку, чтобы почесать его за ушком.

– Хороший кот, – пробормотала она. Гус даже замурлыкал. Очевидно, сливок ему очень хотелось. Роуз налила ему полное блюдце, и он уселся к ней на колени.

– Роуз, душенька, тебе придется сходить за селедкой, – сказала миссис Джонс после нескольких больших глотков чая. – Ох, батюшки мои, мне от этой штуки аж поплохело.

Роуз огляделась. Лицо Сары было цвета мела, и у Билла был мрачный вид. Сьюзен, всегда такая суровая, прижимала руку ко рту, будто ее тошнило. Роуз ничего не понимала. Не так уж было и страшно! Всего-то говорящая картинка. «Как мои картинки», – подумала она. Она не могла взять в толк, как все они живут в доме мистера Фаунтина и все равно боятся его волшебства. Только мисс Бриджес казалась спокойной, но и она, по всей видимости, была раздражена:

– Сара, отрежь Роуз хлеба с маслом. Поспеши, Роуз, мы тебе оставим завтрак. Ну почему он только не мог сказать об этом вчера? Слава богу, завтракает он поздно.

Роуз вернулась из рыбной лавки вся раскрасневшаяся. Мальчишка-продавец нагрубил ей, спросив, не желает ли она бесплатного омара вдобавок к селедке, чтобы не пришлось приходить потом жаловаться. Как ни странно, после этого все омары очень оживились, у некоторых развязались клешни. Роуз наблюдала через окно, как они решительно карабкались вниз по прилавку и залезали под юбки зловредной старушки, покупавшей копченую рыбу. Эта старушка, когда вошла в магазин, принялась сетовать, что ей приходится ждать, и на чем свет стоит ругать Роуз, которая якобы кокетничает с продавцами, экая нахалка. Увидев, как омары исчезают у старушки под юбкой, Роуз так развеселилась, что почти забыла о голоде и бежала всю дорогу домой, торопясь рассказать Биллу.