Над головами сверкнула молния, начал хлестать дождь.

Кассандра закричала, но не от страха. Андромаха увидела, что глаза девушки сияют от возбуждения. Огромная волна перекатилась через нос, стена воды ударила в женщин. Кассандру вырвало из объятий Андромахи. Упав на спину, Кассандра попыталась встать, но нос «Ксантоса» взлетел на следующей волне, и она снова тяжело упала и покатилась вниз по залитой дождем палубе.

Гершом, стоявший у круглого сиденья, сооруженного вокруг мачты, увидел, как упала девушка. Опасность, что ее смоет за борт, была невелика, но сейчас она была совсем беспомощна и могла разбить голову о скамью гребца. А такой хрупкий ребенок, как Кассандра, легко мог сломать и шею.

Корабль швыряло, как щепку, и Гершом знал, что Кассандра ни за что не сможет сейчас подняться на ноги. Поэтому, выпустив страховочную веревку, он бросился на палубу и нырнул к девушке. Кассандра врезалась в него, Гершом обхватил ее за талию и притянул к себе. «Ксантос» снова качнуло, их обоих ударило о мачту. Гершом ухитрился извернуться так, чтобы принять удар на плечо. Крякнув от боли, он выбросил руку вперед, она стукнулась обо что-то твердое, и пальцы его вцепились в этот предмет: то было основание сиденья вокруг мачты. Перекатившись на колени, он поднял Кассандру на сидение.

— Держись за веревку, — приказал он.

Кассандра послушалась, и Гершом, подтянувшись, сел рядом с ней.

Погода еще ухудшилась, дождь превратился в сплошной поток. Гершом видел гребцов, налегающих на весла, слышал, как Геликаон выкрикивает команды. Посмотрев влево, египтянин увидел контур скалистого берега.

Медленно, с трудом, двигаясь против ветра, «Ксантос» шел под прикрытием мыса. Теперь, когда высокие утесы защищали его от самых резких порывов ветра, судно уже не так качало.

Геликаон приказал убрать весла и бросить якоря. Гребцы, потягиваясь, поднялись со своих скамей и зашагали по палубе.

Спустя некоторое время дождь ослабел, в небе появились голубые заплатки.

Гершом посмотрел сверху вниз на черноволосую девушку, прижавшуюся к его боку.

— Теперь ты в безопасности, — сказал он, надеясь, что она отодвинется.

— Я все время была в безопасности, — ответила Кассандра, положив голову ему на плечо.

— Глупая девчонка! Твоя шея могла бы сломаться, как прутик!

Она засмеялась:

— Мне не суждено умереть на корабле.

— Да уж! Геликаон сказал мне, что ты собираешься жить вечно.

Она кивнула и улыбнулась.

— И ты тоже будешь жить вечно.

— За эту мысль стоит держаться. Мне никогда не нравилось думать о смерти…

— О, ты умрешь, — сказала Кассандра. — Все умирают.

Гершом почувствовал, как в нем поднимается раздражение, и попытался успокоиться. В конце концов, девушка была, той, которой коснулась луна. Однако один вопрос ему нужно было задать.

— Как же я могу и жить вечно и в то же время умереть?

— Наши имена будут жить вечно.

Кассандра нахмурилась и склонила голову набок.

— Да, — сказала она. — «Вечно» — неточное выражение. Наступит день, когда не останется никого, кто мог бы помнить. Но дело в том, что столь долгий срок вполне можно назвать вечностью.