— Ты знала, что он мертв, так ведь? — спросила Андромаха. — Ты разговаривала с его духом.

Кассандра кивнула.

— Толстый торговец плохо видел. Он принял Диоса за Геликаона.

Андромаха вспомнила, что сегодня утром видела Диоса — на нем была белая туника, похожая на тунику Геликаона. Одиссей однажды заметил, что эти двое похожи.

— Они выглядят одинаково, — сказал он, — но они такие разные. Они как медь и бронза. И то и другое имеет свою цену.

Глаза его озорно заблестели.

— В борделе мужчине нужны медные кольца, чтобы заплатить за удовольствие. Но в битве человеку нужна острая бронза в руках. Геликаон — бронза. Диос — медь.

Голос Кассандры ворвался в мысли Андромахи.

— Диоса будут почитать после смерти. Его кости останутся лежать в городе, который он любил. Это важно, ты знаешь.

— Да, — ответила Андромаха. — Я уверена, что это важно.

Кассандра наклонилась поближе.

— Каллиопа хочет, чтобы ты отвезла ее домой. Ты можешь отнести ее обратно в тамарисковую рощу, где она была счастливее всего. Где она сидела с тобой той летней ночью. Помнишь?

Андромаха не смогла ответить, но кивнула, слезы струились по ее лицу.

— Ты можешь поговорить с ней там, — сказала Кассандра. — Ты почувствуешь ее в своем сердце.

Андромаха покачала головой.

— Нет. Я не могу забрать ее домой. Я не допущу, чтобы ее душа была скована.

Бледный предзакатный свет сочился сквозь высокие окна, когда Андромаха поцеловала спящего сына и позволила себе несколько мгновений насладиться теплом его щеки, прижавшись к ней лицом. Потом встала и вышла из своих покоев.

Одетая в желтый шерстяной хитон, она завернулась в тяжелый серо-зеленый плащ и, пройдя по тихому дворцу, вышла в ночь.

Кассандра уже ожидала в портике, ее худенькая фигурка тоже была закутана в темный плащ. Неподалеку слуги держали факелы, освещавшие четырехместную колесницу. Лошади в мерцающем свете нервно переступали с ноги на ногу и тихо ржали.

Из полумрака вдруг появился Гектор, в полном снаряжении, готовый к путешествию. Он поднял Кассандру и завертел в воздухе, как ребенка, прежде чем осторожно поставить в колесницу. Кассандра выглядела взволнованной и довольной.

Потом Гектор поцеловал Андромаху и поставил ее рядом с Кассандрой. Андромаха улыбнулась, глядя на мужа сверху вниз, и коснулась его щеки.

Они с Гектором проговорили далеко за полночь. Сегодня он поскачет на юг, чтобы защищать земли ее отца, в то время как Андромаха морем отправится на остров Тера.

— Может, боги сберегут тебя и вернут мне, — сказал Гектор.

Колесничий легонько тронул вожжами спины лошадей, и колесница, в окружении группы верховых поехала по каменной дороге к бухте.

Две женщины крепко держались, пока колесница, подпрыгивая, катилась по просыпающимся улицам. У Скейских ворот она помедлила, ожидая, пока откроют огромные створки, и скрип деревянных колес, поскрипывание сбруи и фырканье лошадей на время затихли.

Печаль охватила Андромаху, когда она снова подумала о Диосе. Она сожалела о том, что пропустит завтрашний ритуал прощания, но пообещала себе, что, когда бы «Ксантос» ни вытащили нынче ночью на берег, она скажет собственные прощальные слова душе Диоса.