— Знаю! — рассекая грудью воздух, крикнул я. — Это я его и создал!

— Потрясающе! — ответил искин. — Я такого еще не видел!

— Я тоже, и это меня не радует!

Подлетев к Аранне, я выхватил у нее узелок с барахлом и крикнул:

— Если что, ныряем в воду! Там будем спасаться! Чувствую, тут скоро будет жарко!

Оглянувшись, я посмотрел туда, где свирепствовал ураган, уничтожавший эскадру врага, — там творилось невообразимое: сверкали молнии, небо было черно, а в бешено вращавшемся стволе мелькали затянутые в него корабли.

На рейдере заметили опасность — хоть ураган и был достаточно далеко, в нескольких километрах от них, но им точно достанется по полной. Впрочем, я не сомневался, что они выживут: две мачты целы, корпус цел, корабль крепкий, команда умелая, — пусть с ними будет удача, а мы пошли в сторону Пиратских островов.

Ураган настиг нас уже довольно далеко от места боя — порывы ветра были так сильны, что казалось, будто по заду лупят подушкой, подгоняющей вперед. Я обрадовался — похоже, нырять не придется!

— Планируй! Пусть ветер гонит! — крикнул я Аранне. — Отдыхай, не сопротивляйся, потом подправим направление.

Конечно, слегка помахивать крыльями все равно приходилось — мы же не воздушные шары, в самом деле, но несло нас хорошо и быстро, так что уже к ночи мы прошли минимум полторы тысячи километров. Наша скорость составляла около ста пятидесяти километров в час, но до Пиратских островов было еще четыре с половиной тысячи километров! Лететь да лететь… Все равно придется отдыхать на воде. Насколько я помнил, тут, по дороге, нет никаких островов или рифов, не зря же империя оккупировала Пиратские острова как базу по дороге к Карасу. Ну что же, будем лететь, пока не устанем, а потом… потом на воду.

Сдались мы еще через семь часов. Уже не оставалось сил махать крыльями, хотя на лету мы и подкрепились некоторым количеством копченого мяса. Я стал подумывать, что мое решение о путешествии своими силами, на крыльях, было опрометчивым… Ну кто мешал мне отправиться на «Ковчеге»? Скорость маленькая? Ну да, маленькая… и что? Тащился бы себе потихоньку — трюх-трюх, и дотащился бы куда надо, а теперь… теперь делать нечего. Мы спланировали на покрытую валами волн поверхность моря и прямо в полете преобразились в водную форму.

Под водой было тихо, спокойно. Два ихтиандра поплыли, едва шевеля ластами, потом застыли на месте — надо и поспать. Я намотал на руку лямку котомки, чтобы та не ушла в глубину, Аранна сделала то же самое, и мы застыли на глубине десяти метров. Конечно, страшновато — под нами несколько километров пучины, но раз уж решил попутешествовать самостоятельно, без технических приспособлений, — кто виноват?

Жабры пропускали холодную, свежую воду, море ласково баюкало, спи да спи… если бы не подлючая акула! Тварь прошла возле нас, сделав круг, и заметил ее, как ни странно, не я, а искин. Он наблюдал за происходившим вокруг нас и, в отличие от живых существ, не спал.

Егар громко крикнул:

— Викор! Проснись, внимание, опасность! Акула!

Громко — понятие растяжимое. Конечно, человек это услышал бы как негромкий голос, несущийся неизвестно откуда, но то, во что мы превратились, обладало гораздо лучшим, чем у людей, слухом.