Бабакан на второй день, как мы прибыли к эльфам, ушел в свой клан. Мы тепло попрощались с ним и пообещали, как только закончится организационный период, сразу приехать к нему. Напоследок он сказал:

— Не забывай, что клан Синего озера — твой родной клан! Эльфы эльфами, но этот клан тебя принял, тебя полюбил, возвращайся скорее!

Мне было грустно, что Бабакан уходит, но ведь это ненадолго. Мы все равно с ним скоро увидимся. Мне еще много предстояло сделать, например, посетить Карас и империю… раздать долги. Скоро, скоро…

Мы пробыли у эльфов еще месяц. Мне пришлось консультировать Шаланнара по поводу государственных дел — в пределах моей компетентности. Надо было с самого начала разрабатывать административную структуру, законы, систему налогообложения — в общем, все то, без чего государство не может жить. Я передал Шаланнару все знания, что имел, и через месяц с чистой совестью заявил:

— Учитель, я больше ничем не могу помочь. Я хочу уехать.

Эльф огорчился:

— Викор, мне тебя будет очень не хватать. И не только потому, что ты мне нужен тут как помощник, канцлер, но и необходим как верный друг! Может, поживешь хотя бы пару лет у нас?

— Нет. У меня остались незаконченные дела. Все, что я мог сделать тут, я уже сделал. Простите.

Последний вечер у эльфов мы завершили праздничным ужином. На нем я узнал еще одно печальное известие. Каран виновато подошел ко мне и сказал:

— Викор, я хочу с тобой поговорить.

— Говори! — ответил я, сразу заподозрив чего-то неладное.

— Викор, я хочу остаться с Шаланнаром. Он предложил мне пост Главнокомандующего. Сказано громко, конечно. Войско небольшое, но я сделаю его эффективным, передам все, чему меня учили в имперской военной академии. Они только и умеют, что бегать по лесам и стрелять из-за угла, а я научу их действовать воинскими соединениями, в общем, всему тому, что знаю. Я уже не молод, пора мне обустраиваться, дом свой завести. Я тут познакомился с девушкой-эльфийкой. Может, она и не такая красавица, как твоя, но мне она очень нравится, и я ей тоже… Прости, Викор, что оставляю тебя. Если что, я всегда буду с тобой, как только позовешь.

— Ну что же… Не всю же жизнь ты будешь мотаться со мной по свету — ты принял правильное решение. Давай я тебе денег дам на обустройство — мне хватает всего, а тебе нужно будет. Пошли, мешок возьми — отсыплешь, сколько надо.

Ночь пролетела быстро, мелькнула и ушла. Мы просидели с друзьями, вспоминая наши путешествия, погибших и живых. Алдан тоже остался с Караном, и мне было очень, очень грустно… Я понимал — это навсегда. Уже никогда мы не будем вместе так, как раньше. У них своя жизнь, а у меня и Аранны своя. Мы как-то отдалились от них — впереди у нас были сотни, а может, и тысячи лет жизни, мы изменились и внутренне, и внешне. Я уже не был тем седым побитым жизнью человеком, которого они встретили несколько лет назад, теперь я был молод, здоров, богат, у меня была жена, я обладал могуществом, имел известность, а им пора было завоевывать свое место под солнцем, а не ходить в моей тени. Все, все это я понимал, и все равно меня брала тоска — разбежалась наша компания. Если бы не Аранна, мне стало бы совсем тошно. Разошлись мы под самое утро.