– Показывайте, что тут у вас стряслось.

Послышался какой-то скрип, звуки множества шагов. Кто-то тихо выругался, кто-то шумно вздохнул.

– Черт побери! – воскликнул Эдуард Кривоносов.

Никита достиг конца коридора и выглянул из-за угла. Запах крови и тления многократно усилился, парень сморщил нос. Он увидел обширное помещение с конусообразным потолком, напоминающее гигантский перевернутый фунтик. Пространство освещалось несколькими тусклыми прожекторами, установленными на специальных штативах. Вдоль стен стояли деревянные ящики, какие-то металлические контейнеры. Виднелись старые клетки с проржавевшими прутьями. Из помещения вело несколько дверей, все они были распахнуты.

У дальней стены толпились люди. Они рассматривали лежащую на полу груду грязного тряпья. Профессор Штерн в длинном темном плаще светил фонариком, рядом стоял Эдуард Кривоносов, за ним – его секретарша и телохранитель в одном лице, Анжелика. С другой стороны переминались с ноги на ногу двое охранников, которых ребята только что видели, и их шеф – тот тип, который едва не схватил их недавно в клинике.

– Вот это уже серьезная проблема, – глухо сказал Кривоносов. – Кто его нашел?

– Я, – поднял руку один из охранников. – Пару часов назад, когда мы прочесывали эти развалины в поисках твари.

– Больше его никто не видел? – осведомился президент.

– Никто, кроме нас двоих. Мы сразу сообщили обо всем господину Каменецкому.

– Это верно, – подтвердил глава отдела безопасности. – А я вызвал сюда профессора. Больше никто не в курсе.

– Выглядит так, словно его частично съели, – спокойно произнесла Анжелика.

– Может, это не Гидеон его сожрал? – Эдуард Владленович мрачно усмехнулся. – Может, это ваша дочурка, профессор? Я помню, что она оставила от Мебиуса. Если бы не бумажник с документами, его бы даже не опознали.

– Неправда! – возмущенно воскликнул Штерн. – Действительно, Инга себя не контролирует, но я сильно сомневаюсь, что это метаморф либо оборотень. Обладай он какими-то способностями, наверное, не бродяжничал бы.

И тут Никита к своему ужасу понял, что они разглядывают не кучу тряпок, а человеческие останки. Парень похолодел. Тесса рядом с ним тоже вздрогнула и схватила его за руку. Он в ответ крепко сжал ее прохладные пальцы. Боец, казалось, даже не дышал.

– Судя по одежде, это всего-навсего какой-то бродяга, – изрек Каменецкий. – Его никто не станет искать.

– Меня беспокоит не это, – сказал профессор Штерн. – Гидеон перестал охотиться на собак и перешел на людей. Если он войдет во вкус, бродяги разнесут слухи об этом по всему Санкт-Эринбургу, и тогда внимания властей не избежать.

– Еще один повод поскорее поймать монстра, – произнес Кривоносов.

– А что делать с этим? – Каменецкий кивнул на тело.

– Уберите. Так, чтобы никто не нашел, – ответил президент. – А мне пора домой. Не стоит лишний раз рисковать своей жизнью. Но я рад, что вы пригласили меня сюда, профессор. В этой истории есть и положительный момент.

– Какой же? – сухо поинтересовался Штерн.

– Ваш Гидеон получился именно таким, каким мы хотели его видеть, – довольно сказал Эдуард Владленович. – Он сильный, прожорливый и очень хитрый, раз никто до сих пор не сумел его изловить. Значит, ваши опыты принесли положительные результаты. Армию именно таких «Гидеонов» мы и планировали создать.