Мосби-Корт — далеко не королевское предместье, а один из семи спальных районов города. Там стоят дома по новым проектам, четыре из которых названы в честь выдающихся жителей Виргинии: актера, просветителя, преуспевающего владельца табачной фабрики и героя Гражданской войны. Надеюсь, Марино занесло в район новостроек не из-за очередной перестрелки.

— Ты мне, случаем, не собираешься работенку подкинуть? — спрашиваю я.

— Опять понтового пришили. — Ничего смешного в этом зашифрованном послании не вижу. Циничные слова Марино означают, как правило, что на улице убили молодого чернокожего мужчину. Возможно, расстреляли в упор — из-за наркотиков или просто из-за того, что он посмел появиться в безлюдном месте в дорогом спортивном костюме и баскетбольных кроссовках. И как обычно, никто ничего не видел.

— Встретимся в терминале, — мрачно говорит Марино. — Через пяток минут подъеду.

Снегопад совсем прекратился, на улице довольно тепло — по крайней мере, город еще не заиндевел под слоем мерзлой слякотной жижи. Повсюду в центре развешаны праздничные украшения, над головой горят белые гирлянды, в которых щербинками проглядывают потухшие лампочки. Перед Джеймс-центром понаставили машин: любопытные созерцают светящуюся громаду вылепленного из огней оленя, а на Девятой сквозь голые ветви вековых деревьев выступает залитый светом округлый купол Капитолия; по соседству — нежно-желтый особняк, в каждом окне которого мягко мерцают свечи. Из стоящих у парадного подъезда машин выходят разодетые парочки в вечерних нарядах. И тут я, к своему ужасу, вспоминаю, что сегодня губернатор устраивает рождественский ужин для местного руководства. Я самолично, уже месяц с лишним назад, выслала ему визитку с подтверждением о прибытии. Боже ты мой. Губернатор Майк Митчелл и Эдит, его жена, непременно заметят мое отсутствие. Повинуясь мимолетному импульсу, я уже собралась было свернуть к особняку, но тут вспомнила про Бергер. Лучше не дергаться. Нет, не смогу заскочить даже на четверть часа. Куда мне Бергер девать? Не с собой же... Горестно улыбаюсь и качаю головой. Сидя в темной кабине, представляю, как на меня там посмотрят, а уж если пресса пронюхает — и подумать страшно.

Я всю свою жизнь работаю в государственной организации и потому прекрасно знаю: важность светского общения недооценивать нельзя. Телефон губернатора имеется в любом справочнике; платишь пятьдесят центов, и тебя автоматически соединяют с его обителью. Пара секунд, и я на проводе, говорю с человеком из службы охраны. Я всего-то хотела передать сообщение, а меня тут же соединяют с Самим. Через равные промежутки времени раздается гудок, как при платном соединении; интересно, у них, случайно, разговоры не прослушиваются? На другой стороне Брод-стрит более старую часть города сменяет новая империя «Биотех», здания из кирпича и стекла, где и расположен мой морг. Бросаю взгляд в зеркало заднего обзора: Бергер не отстает.

Упорно едет следом и беззвучно шевелит губами, беседуя с кем-то по телефону. Как-то не по себе, когда видишь разговор, а слов не разобрать.