– Ну ладно, что там такое в Берне? – Кейс решительно встрял в разговор.

­ «Зимнее Безмолвие» – это идентификатор одного из ИР. У меня есть доступ к Тьюринговому регистратору. Искусственный Разум.

– Все это замечательно, – сказала Молли, – но каким боком это касается нас?

– Если Тот Самый прав, – сказал Финн, – этот ИР и есть тот, кто стоит за Армитажем.

– Я заплатила Ларри за то, чтобы «Новые» разнюхали что-нибудь об Армитаже, – объяснила Молли, повернувшись к Кейсу. – Они располагают весьма сложными и загадочными средствами. Суть договора была в следующем: они получат от меня деньги, если ответят на вопрос: «Кто руководит Армитажем?»

– И вы думаете, что это ИР? Такие штуки не имеют достаточной автономии. Может быть, корпорация-владелец, эти Тэсси…

­ «Тесье-Ашпул», – поправил ее Финн. – У меня есть для вас небольшая история с их участием. Хотите послушать?

Он уселся за стол и наклонился вперед.

– Ох уж этот Финн, – сказала Молли. – Любит рассказывать сказки.

– Но эту я не рассказывал еще никому, – начал Финн.

Финн был скупщиком, делал бизнес на краденом товаре, преимущественно в области софт-продукции. При этом ему случалось работать с другими скупщиками, занимавшимися более традиционными областями: драгоценными металлами, марками, редкими монетами, геммами, ювелирными изделиями, мехами, картинами и другими предметами искусства. История, которую он поведал Молли и Кейсу, начиналась с истории другого человека – некоего субъекта по имени Смит.

Смит тоже был перекупщиком, но в молодости начинал как посредник при продаже картин и скульптур. Он был первым из тех, кто, по выражению Финна, «начал гнать кремний» – фраза, показавшаяся Кейсу несколько старомодной. Софтовые микромодули, которые Смит приобрел для себя, содержали данные по истории искусств и текущие каталоги всех галерей и аукционов. Благодаря полудюжине чипов во вживленных гнездах Смитовы познания в области торговли предметами искусства расширились необычайно, по крайней мере, по оценкам его коллег. Но Смит пришел к Финну с просьбой о содействии, с просьбой по-братски – как деловой человек деловому человеку – помочь ему в одном дельце. Как сказал Смит, ему нужны были от Финна сведения о клане Тесье-Ашпул, полученные, однако, таким образом, чтобы никто не мог отследить ни их источник, ни заказчика. Это условие было основным. Такое можно устроить, ответил Финн, но попросил Смита дать дополнительные разъяснения.

– От этого пахло, – сказал Финн Кейсу, – очень большими деньгами. А Смит всегда был осторожен. Очень осторожен, даже чрезмерно.

Смит, как выяснилось, вел кое-какие делишки с поставщиком по имени Джимми. Джимми, взломщик и вор, а по совместительству и все другое тоже, в ту пору вернулся после годовой гастроли по весьма высоким орбитам, прихватив с собой в гравитационный колодец кое-какие очень любопытные вещички. Наиболее примечательной штучкой из тех, что Джимми ухитрился добыть во время своего вояжа по архипелагу, была голова – искусно изготовленный бюст из платины и драгоценностей, украшенный мелким жемчугом и лазуритом. Осмотрев голову, Смит со вздохом убрал свой карманный микроскоп и посоветовал Джимми вещицу распотрошить и переплавить. Работа была современной, не антикварной, и потому не представляла для коллекционеров никакой ценности. Джимми рассмеялся. Эта штука – компьютерный терминал, сказал он. Она может говорить. И не синтетическим голосом, а при помощи удивительного устройства в гортани, этакого набора трубочек наподобие органных. Эта вещь, причудливая до извращенности, ведь голосовые чипы в то время уже почти ничего не стоили, должна была заинтересовать любого, кто хоть что-то понимал в технике. Смит подключил голову к своему компьютеру и выслушал, как приятный мелодичный нечеловеческий голос пропел данные из его отчета налоговой инспекции за последний квартал.