Потом я оказался в лифте, и дверь открылась в какой-то, видимо, темный погреб. Меня выкатили. Положили на кровать и ушли. Непонятно откуда возник санитар и дал мне маленькую белую пилюлю.

— Примите, — сказал он.

Я ее проглотил, он дал мне стакан воды и испарился. Милосерднее со мной не поступали уже давно. Я откинулся на подушку и обозрел то, что меня окружало. 8 или десять кроватей, все заняты американцами мужского пола. У каждого на тумбочке — жестяное ведерко с водой и стакан. Простыни вроде чистые. Там было очень темно и холодно — в точности как в подвале многоквартирного дома. Горела одна-единственная маленькая лампочка без плафона. Рядом лежал здоровенный мужик, старый, далеко за полтинник, но какой же он был огромный; хотя большую часть его огромности составляло сало, он казался очень сильным. К кровати его пристегнули ремнями. Он смотрел прямо вверх и разговаривал с потолком.

— …а такой славный мальчуган был, чистенький славненький мальчуган, работа ему нужна была, говорит: работа нужна, а я говорю: «Ты мне нравишься, парнишка, нам нужен хороший жарщик, хороший честный жарщик, а я честных по лицу узнаю, парнишка, я характер по лицу могу сказать, будешь работать со мной и моей женой, и хоть всю жизнь тут работай, парнишка…» — а он говорит: «отлично, сэр» — вот так прям и сказал, и вроде доволен был, что такая работа ему перепала, а я говорю: «Марта, мы себе хорошего мальчика нашли, славного аккуратного мальчика, он в кассу не будет лапы запускать, как остальные мерзавцы эти». Значит, выхожу я и закупаю кур, хорошенько так кур закупаю. У Марты много чего из кур получается, она их как волшебной палочкой готовит. Полковник Сандерс[45] к ней и на 90 футов не подойдет. Пошел я и купил 20 кур на выходные. Хорошие выходные хотели себе устроить, специальный куриный день, 20 кур, значит, выхожу я и покупаю. Да мы бы Полковника Сандерса разорили. За такие хорошие выходные и 200 баксов чистой прибыли огрести можно. Мальчишка даже помог нам ощипать их и порезать — сам вызвался причем. У нас с Мартой своих детей нет. А мне парнишка по-настоящему уже нравился. В общем, Марта сварганила этих кур на заднем дворе, все приготовила… 19 разных блюд из курицы, у нас эти куры разве что из задницы не лезли. Парню оставалось только все остальное приготовить, типа бургеров там, стейков, ну и всего остального. С курами мы развязались. И ей-богу, здоровские выходные получились у нас. Вечер в пятницу, суббота, воскресенье. Парнишка работал хорошо, приятный к тому же. Обходительный такой. Шуточки смешные отпускал. Звал меня Полковником Сандерсом, а я его звал сынком. Полковник Сандерс и Сын — во как. Когда в субботу вечером закрылись, уработались мы как черти, но были довольны. Кур всех размели, к чертовой матери, до кусочка. Яблоку упасть негде было, люди ждали своей очереди за столик сесть, никогда раньше такого не видел. Я дверь запер, достал квинту хорошего виски, сели мы, усталые, но счастливые, пропустили по маленькой. Парнишка вымыл все тарелки, пол подмел. Говорит: «Ладно, Полковник Сандерс, завтра во сколько приходить?» Улыбается. Я говорю: в полседьмого утра, он свою кепку забирает и уходит. «Чертовски приятный мальчуган, Марта», — говорю я, подхожу к кассе выручку подсчитать. А касса — ПУСТАЯ! Правильно, я так и сказал: «Касса — ПУСТАЯ!» И ящик сигарный, с выручкой за два предыдущих дня, — его он тоже нашел. Такой аккуратненький мальчик… Не понимаю… Я ж сказал ему: хоть всю жизнь работай, так ему и скачал 20 кур… Уж Марта знает, как их готовить… А мальчонка этот, срань куриная, сбежал со всеми деньгами проклятущими, мальчонка этот…